СОЛДАТИКИ.

"...Что в мире не бывает
Игрушечной войны."

Веселая войнушка
На письменном столе.
Пластмассовые пушки
Со спичками в стволе.

Давно забыв про книжки,
Который час подряд
Ведут на штурм мальчишки
Пластмассовых солдат.

Припев:
А синий с пулеметом,
А желтый с автоматом,
А розовый с гранатой
У "Физики" стены.
Вот полегли солдаты,
Убрали их куда-то,
И разошлись ребята
В постели видеть сны.

Летят осколки градом,
И лупит пулемет.
В душманскую засаду
Попал десантный взвод.

И вспомнят лейтенанты,
В живых увидев треть:
Пластмассовый солдатик
И понарошку смерть...

Припев:
А Лешка с пулеметом,
А Женька с автоматом,
А Михаил с гранатой
У каменной стены.
Вот полегли солдаты,
Их увезут куда-то...
Куда ж идти ребятам,
Какие видеть сны?

ОТ АФГАНА ДО КАВКАЗА.

Как в Афгане знойный ветер,
А в Чечне ревет обвал...
Шли "двухсотые" с Панджшера,
А теперь из Аргуна.

Снова рощица-"зеленка",
А "кукушки"-снайпера...
Эх, бездомная сестренка,
Поумнеть стране пора!

Рвутся "черные тюльпаны"
Вместо свадебных цветов.
Батька лег в горах Афгана,
Сыну гроб в Чечне готов.

Позабудется "Кукушка",
Только песни все о том,
Коль простреленна "вертушка"
Снова воет над хребтом.

Кандагар не под Москвою,
А Шатой - не Сталинград.
Там сражались за родное,
А теперь за что, комбат?

От Афгана до Кавказа
Прет разбитый БТР.
Ну когда же, власть-зараза,
Подойдет войне предел?

МОЛИТВА.

Вставай горной кручей
Пред вражьею тучей,
Но только вперед попроси:
От черной измены
И попранной веры
Спаси меня, Боже, спаси.

Неведомой костью
Изгнить на погосте
Не страшно во славу Руси.
От злобы тумана
И друга обмана
Спаси меня, Боже, спаси.

Под пулю шальную
За землю родную,
Но дай мне не рухнуть без сил.
От подлого дара
И в спину удара
Спаси меня, Боже, спаси.

Не страшно на бое,
Коль слышно: «Прикрою!»
И друг из огня выносил.
От страха в атаке,
Неволи в бараке
Спаси меня, Боже, спаси.

А лучшей защитой
Нам крест и молитва.
На битву идешь — не труси.
От смерти позорной
И памяти черной
Спаси меня, Боже, спаси.

САПЕРЫ.

Седые виски у безусых ребят.
Нам смерть на тарелке подносит судьба.
Давно нам знакомы удача и риск,
И слышен в наушниках тоненький писк…

Припев:
Саперная рота — надежда на нас,
Саперная рота — ошибка лишь раз.
Саперная рота — войне нет конца,
Саперная рота — седые сердца.

Спокоен фашистов предутренний сон —
По минным полям не пройдет батальон.
И чтобы ребят ждал наутро успех,
Саперы в атаку идут раньше всех.

Припев.

Где схватки кипели — там мирный уют.
Но ржавые мины по-прежнему ждут
Машины беспечной иль чьей-то ноги,
И снова саперов стучат сапоги.

Припев.

За каждой войною идем по пятам:
Вьетнам и Ангола, Кабул, Ханкала.
Кончайте же свары, чтоб мы извлекли
Последнюю мину из влажной земли.

Припев.

КАВКАЗСКОЕ «ЯБЛОЧКО».

Эх, яблочко, все качается,
А в Чечне все война не кончается!

Эх, яблочко, червем точится,
«Террористы в сортирах» не «мочатся»!

Эх, яблочко, бочок гладится,
Как в Москве появились бараевцы.

Эх, яблочко, не отломится,
Как у наших Басаев не ловится.

Эх, яблочко, с желтой ленточкой,
Скоро Кремль подорвут гексогенчиком…

Эх, яблочко, всяко-разное,
Снова беженцы валят кавказские.

Эх, яблочко, да помытое,
Догорает «вертушка» подбитая.

Эх, яблочко, в кило массою,
На Кавказе дороги с фугасами.

Эх, яблочко, да не надо бы,
Как под Грозным народ из «Аль-Каиды».

Эх, яблочко, с виноградами,
Шлет Бен Ладен доллары Масхадову.

Эх, яблочко, да «безсортое»,
Вновь идут на Россию «двухсотые».
 
Эх, яблочко, кожа голая,
Будем, видно, опять, как с Ермоловым.

Эх, яблочко, да погрызено,
Годов сорок с Кавказа не вылезем.

Эх, яблочко, мякоть белая,
Плюньте вы, наконец, на Ичкерию!

Эх, яблочко, да со сливою,
Будем лучше без нефти, да живые.

* * *

Дай Бог, когда войны не будет,
Уйдут свинцовые ветра,
Забудут гром разрывов люди,
И станут танки трактора,

Дай Бог, когда войны не будет,
И снимет автомат боец,
Про мины навсегда забудут
Земля и море наконец,

Дай Бог, когда войны не станет,
И песни будут не про то,
На пьедестал почета встанут
Спасатель, медик и шахтер.

И пусть останется лишь память
О тех, кто шел в последний бой.
Им лучшим памятником станет
Мир с безвоенной тишиной.

ЭТО ПРОСТО ПЕХОТА…

От привала к привалу
Нелегко дошагать.
Весит сидор немало,
Жмет плечо автомат.

Вновь дорогой неторной —
По родимой земле,
И лопатой саперной
Рыть зигзаги траншей.

Это просто пехота -
Грязь, снега и песок,
Струйка едкого пота,
Вес кирзовых сапог.

Это просто галеты,
Вкус сухого пайка,
Марш-бросков километры,
Теплый бок котелка.

Позабыта невеста,
Дом заброшен родной.
Форт оплавленный Бреста
И рубеж под Москвой.

Снова «мессер» над нами,
Артиллерия бьет,
Но сквозь дымное пламя
Вася Теркин идет.

Это просто пехота.
Хриплый выкрик «Ура!»
Мерный стук пулемета
И землянки нора.

Это просто могилы
Под фанерной звездой
И в разбитом Берлине
Яркий флаг огневой.

С поседевшим комбатом,
Невзирая на рок,
Вновь уходит куда-то
Тот пехотный Ванек.

Кличут «пушечным мясом»
Ту «царицу полей»,
Но и с атомной трассой
Не уйти нам в музей.

Это просто пехота.
Те дороги в пыли,
Те стрелковые роты,
Что полмира прошли

Это просто знамена
Со строкой пулевой,
Это просто заслоны
От напасти любой.
 
ПАМЯТИ «КУРСКА».

Морскими путями
Вдали от земли
Века за веками
Идут корабли.
Но в черных пучинах
Лишь те, кто мертвы,
В подводных глубинах -
Не место живым!
Но люди уходят
До самого дна,
Рубеж переходят.
И мстит глубина…

Припев:
Здесь крану с лебедкой
Помочь не дано.
Подводная лодка
Уходит на дно.
Подводная лодка—
Гроза кораблей,
Но видно стихия
Бывает сильней…

В пучину «Титаник»
Унес все ж не всех,
В пылающем танке
Есть выход наверх.
Но с глуби безмерной
Назад нет путей,
Как в банке консервной
Сто с лишним парней.
Реактор заглушен,
Мосты сожжены.
«Спаси наши души!» -
Летит с глубины.

Припев.

В конце концов влезли.
Но лишь пузыри
Приветом последним
На сушу пошли.
Не ляжет на карту
Проложенный курс.
Навек кончил вахту
Несдавшийся «Курск».
Помочь им не в силах,
Напрасны труды,
Им вместо могилы
Сто метров воды.

Припев.

ТАДЖИКО-АФГАНСКАЯ ГРАНИЦА.

Надвинут на глаза тюрбан,
Взгляд хмур у атамана.
Остался позади Афган
Кровоточащей раной.

Вновь на границе черный мрак—
Им это-то и нужно!
Шагает с рюкзаком вожак
И четверо с оружьем.

Сжимает автомат в руках
Смесь жадности и страха,
Лежат пакеты в рюкзаках—
Проклятый «бурый сахар».

Считая про себя навар,
Крадутся, как шакалы,
Чтоб смертоносный сдать товар
За звонкие доллары.

Тревога! Впереди заслон:
«Зеленые береты».
Пугает заспанных ворон
Сигнальная ракета.

Уйти, попробовать опять?
На миллионы зелья…
Лишь только все бы распродать—
Хоть золоти ущелья!

Отрезан путь. Нет, врешь, уйдем!
Прорваться бы к оврагу…
И огрызается огнем
Накрытая ватага.

Смерть в рюкзаках и смерть в руках,
И кровь пятнает камни.
За деньги продан и Аллах,
Не то, что чей-то парень…

У АКМ закон суров,
И кто-то лег навечно
За жизнь таких же пацанов—
Придурков дискотечных…

Кому-то не видать седин
И дома на отчизне…
Идет война за героин
И за людские жизни.

И вспомнит командир свое,
Потерши шрам на скуле:
«Опять поперло душманье,
Как прежде — под Кабулом…»

Вот так — под стон, под лай стрельбы,
Под чей-то крик у гроба
Идет в Россию героин,
Пропитываясь кровью…

* * *

Избитая гитара
с простреленной декой,
Спой, как судьба мотала
За горною рекой.

Собрались в круг солдаты,
Столпились потесней.
Свисают автоматы
С брезентовых ремней.

Спой о девчонке славной,
С кем виделись лишь час,
О новых Ярославнах,
Что ждут в России нас.

Спой о годах минувших,
О жизни без стрельбы,
О тех, кто не вернулись,
Кого везут гробы.

Быть может, чрез минуту
Залает автомат,
И на вершины круты
Полезет наш отряд.

"Мелодию" другую
Заводит пулемет...
Опять Кавказ штурмует
Восьмой пехотный взвод.

С вершин летят гранаты
И крик: "Аллах акбар!"
И падают солдаты
На горный перевал.

У "духов" волк недаром:
Как зверь, дерется враг.
Но все ж над перевалом
Российский реет флаг.

И вот опять солдаты
Усядутся кружком.
И стынут автоматы,
Свисая вниз стволом...

Но только тише песня,
Мелодия грустней -
Пусть круг солдатский тесен,
Да мало в нем людей...

Но все ж начни сначала
Судьбе наперекор,
Солдатская гитара
С простреленной декой...

ЧЕЧЕНСКАЯ.

Тихо тает закат над горами,
Нас берет в плен к себе темнота,
Завтра снова идти нам с боями
По зазубренным горным хребтам...

И опять зазвучат как по нотам
Взрывов гром и ворон хриплый грай,
Рев чеченского гранатомета,
Автомата "Калашников" лай.

А пока засыпаем в палатке,
Голову положив на траву...
Но опять нам мерещатся схватки,
И во сне бои как наяву.

Автомат строчит каждой из щелки,
Снайперы бьют уверенно в цель,
И свистят над землею осколки,
Выбирая живую мишень.

Полетела ракета зарницей,
Дым над нами висит как туман,
И кружится зловещею птицей
Над позицией "Черный тюльпан".

Впереди возвышаются склоны,
Где плюются чеченцы огнем...
И во сне рука ищет патроны,
Жмет курок точно так же, как днем...

Генералы сюда нас послали,
Чтобы брать укрепления "в лоб".
Генералы получат медали,
Ну а мы - только цинковый гроб.

Ну скажите, кому это нужно,
Чтоб мы гибли в чеченских боях,
Чтоб жена оставалась без мужа,
Чтобы плакала мать о сынах?!

От крови, от боев мы устали,
Просятся батальоны домой...
Ну кончайте ж войну, генералы,
Мясорубку чеченску долой!

ЗА ЧТО?

На неприступных горных склонах
Уже неделю бой идет.
Из автоматов раскаленных
Бьет по врагу мальчишек взвод.

Под каской волосы седые
На безбородой голове,
Лежат ребята молодые
На черной, выжженной земле.

На горизонте лес дымится,
Куда ни взглянешь - все в огне...
А по ночам солдатам снится
Россия, дом и мать в окне,

Девчонка в платьице из ситца,
А может в норковом манто...
И в голове торчит, как спица,
Единственная мысль: "За что?"

"За что в горах Кавказских снова
Как век назад идет война?
За что принять меня готова
В гробу родная сторона?

За то, чтоб бряцали медали
У генералов на груди?
За то, чтоб всем мы показали,
Что ничего не отдадим?

За то, чтоб нефть лилась потоком?
За это проливаем кровь?
За это мы в краю далеком
Давно забыли про любовь?

За это Грозный и Буденновск?
За это нас везут в гробах?
За это, как в печурке хворост,
Горят и рушатся дома?

Иль мало нам Афганистана,
Что лезем мы опять в войну,
И из кровавого тумана
Вытаскивать нам вновь страну?

Не хватит ли? Может, вернемся,
Швырнув в ущелье автомат?"
Сигнал побудки раздается,
И снова в бой идет отряд...

ЛЮБИТЕ НАС, ПОКА МЫ ЖИВЫ...

Вновь тишину взрывают танки,
И слышно карканье ворон.
И под "Прощание славянки"
В огонь уходит батальон.

Под командира взгляд сердитый
Сквозь слезы девичье: "Вернись..."
И отвечает мальчик бритый:
"Вернусь, родная, лишь дождись!"

Война любовь убьет доныне.
Который век уже подряд
Нам вместо рук своих любимых
Сжимать в ладонях рукоять.

Который век сердца пронзает
Не лук Амура, а штыки.
И девушки в рыданьях дарят
Парням могильные венки.

Пока грохочут в мире взрывы,
Одно моление в крови:
"Любите нас, пока мы живы!
Не надо мертвому любви..."

"ТРОФЕЙЩИКИ."

Дай Бог, чтоб были и такие...

В грохоте пламя, земля до небес,
Замер, припомнив недоброе, лес,
И, отражаясь, летит от стволов
Эхо прошедших годов.

Ржавой "колючки" хитрый узор,
Темные ямы земляночных нор,
Россыпью гильзы в глине видны:
След от прошедшей войны.

Тонкого провода страшная нить.
Если, трофейщик, хочется жить,
Надо почаще под ноги глядеть:
В чаще скрывается смерть.

В низкой траншее старый наган.
Ржавчина кровью, темный металл
Помнит как будто тепло твоих рук,
Немолодой политрук.

Гильза на шее - смертный жетон.
Кто он, откуда сюда занесен?
Тонкого почерка синяя вязь
С прошлым незримая связь.

Первый раз ходим за хламом стальным,
После для встречи с теми людьми.
Кто не приходит из леса другим,
Стал нам навеки чужим.

Пахнущий свежей землей автомат,
Гулкие взрывы ржавых гранат,
Вновь над верхушками елок восход,
Утром уходим вперед...

ПРО ПОИСКОВИКА ФЕДЮ.

По мотивам В. Высоцкого.

Наш Федя с детства связан был с землею.
Копал везде, лишь только отвернись.
Однажды он домой принес такое,
Что папа с мамой крикнули: "Ложись!"

В "Долине" Федя очень был настроен
Всем доказать, что поиск это жизнь.
Он в штаб порой притаскивал такое,
Что мы кругом все крикнули "Ложись!"

Привез он из-под Полисти
От "Мессершмитта" лопасти
И пять противотанковых гранат.
Потом однажды в Керести
Нашел коневьи челюсти
И сильно проржавевший автомат.

Диплом писал про Бор и Кородыню
О перемокших "волховских бобрах".
При этом так ругался по латыни,
Что бедный вермахт корчился в гробах.

Любанские строения
Копал с остервенением
И часто диким голосом кричал,
Что есть еще дороги те,
Где ДОТ найдешь нетронутый
И в грудь себя при этом ударял.

Он кончить решил жизнь поисковую
И стал бороться за домашний быт.
Я, говорит, жену найду такую -
От зависти заплачете навзрыд.

Он откачал все лужицы
От Волхова до Глушицы
И вскоре отыскал свой идеал.
Но идеал терпеть не мог
Вороночную грязь с сапог.
И Федя его снова закопал...

ПЕРВЫЙ ВЫХОД. МАЛОЕ ЗАМОШЬЕ 2005. НА СОРОК ПЯТОЙ ВЫСОТЕ.

По мотивам "Безымянной высоты". Нашему командиру Светлане Михайловне, Александру Орлову, моему "шефу" Владимиру, Артему, медсестре отряда Наташе, обеим Ленам, Яне, Оле, моему соседу по палатке и прочим шкрабовцам посвящается.
 
Дымился костерок неярко,
И догорел давно закат.
Нас собралося два десятка,
Зеленых шкрабовских ребят.

Как много их, ребят хороших,
Сидело с нами в темноте,
У поискового поселка
На сорок пятой высоте.

В лесу трофейщики палили,
А гвалт стоял как будто днем.
И потихоньку мы сдружились
Пред потухающим огнем.

А ГТТшные дороги
Вели навстречу нас мечте
У поискового поселка
На сорок пятой высоте.

В корнях истлевшие скелеты,
В грязи останки двух солдат...
Кто хоть однажды видел это -
Тот не забудет никогда.

Он не забудет, не забудет
Находки траурные те
У поискового поселка
На сорок пятой высоте.

Железки, что домой тащили,
Веселый смех, полночный мат,
Ряд касок на лесных могилах,
И семь откопанных солдат...

Так мы ходили и копали
На самой Времени черте,
У поискового поселка
На сорок пятой высоте.
 
Лес под Малым Замошьем 7-9 октября 2005-1942 года.

* * *

Уходим снова на маршрут,
Легли где батальоны.
И нас по праву назовут
"Командой похоронной".

От свежей ленты новостной
Опять запахло кровью.
Управиться бы с той войной
Хоть до начала новой!

А коль опять пошлет набат,
Тревожные раскаты,
Сжимать в ладонях автомат
Нам не впервой, ребята!

Мы снова флаг поднимем наш,
Как в поиске едины,
Одеты в старый камуфляж
С эмблемою "Долины".

Пойдут на командира глас
Знакомые ребята.
И встанут за спиной у нас
Поднятые солдаты.

Не сохранятся имена
Ни на какой могиле:
Забудет и про нас страна,
Как и про них забыла.

Придут другие пацаны,
Чуть-чуть на нас похожи.
В воронках будущей войны
Нас откопают тоже.

И встретим наших мы солдат
У перехода в вечность.
Одна страна, одна судьба,
И слава, и безвестье...

* * *

Двоим безвестным бойцам, поднятым нашим отрядом в воронке под Малым Замошьем 09.10.2005г.

Он капитан, я бронебойщик,
Гроза всех "тигров" и тигрят.
А также башмаков закройщик
Для горемычных всех солдат.

По редколесью и болотам
Под гусеницей стон и хруст,
И прет за танками пехота
С клеймом на пряжках "Gott mit unc".

Ну, капитан, начнем охоту
На этот выводок стальной.
Прямой наводкою по борту:
Горит один, свернул второй+

Мы не слыхали бомбы воя,
Что положил шальной "Юнкерс".
Не до того в горячке боя,
И не зенитка ПТР+

Перемешались мы, заряды,
Тряпье, земля в один салат.
Теперь вовеки не узнаешь,
Где офицер, а где солдат.

Водой заплывшая воронка
Последний дарит нам покой,
Кореженную бронебойку
Украл трофейщик разбитной...

Пробились через грязь лопаты,
И подняли на свет двоих.
Глянь, капитан, совсем ребята.
Но ты немногим старше их.

Пускай мешок из-под картошки
Немногим лучше чем вода,
Но до весны дотянем трошки,
А там в могилу навсегда.

ВОСПОМИНАНИЯ О "ДОЛИНЕ".

Уходят дни за днями понемногу,
Но вспомнятся в будничной суете
Разбитые военные дороги,
Где мчатся вместо танков ГТТ.

Здесь воздух и земля чуть-чуть другие,
Здесь выше командира никого,
Здесь действуют законы фронтовые:
"Один за всех и все за одного".

Припев:
Давно умчались годы грозовые,
Но здесь еще не кончилась война,
И мы сидим, как в те сороковые,
В обнимку с автоматом у костра.

От бомб многометровые воронки,
Бок ржавой РГДшки в колее,
И сверстник, что лежит, не похоронен,
В боями изувеченной земле.

Вас хоронили звери и вороны,
На вас сложили груз чужой вины,
Простые безымянные герои,
Солдаты позабывшей все страны.

Припев.

Нам говорят: "Зачем все это нужно?"
Продымлена одежда у костров,
А речи наши не для дамских ушек,
Хотя девчонок здесь полным-полно.

Домой утащим хоть броню от танка,
Но не смотрите косо на ребят:
Ища непогребенные останки,
Находим в этом поиске себя.
 
Припев.
   
ПРИШЕЛ ПРИКАЗ.

По мотивам "карабахской" песни.

Пришел приказ на марш-бросок,
Войти в Любань нам городок:
Ведь ждет подмоги Ленинград, а там же дети...
Колонны шли в мешок стальной
И поросли лесной травой...
Теперь за кровь и за позор кто нам ответит?
Колонны шли в мешок стальной
И поросли лесной травой...
Теперь за тот кровавый ад кто нам ответит?

Сорок второй там навсегда:
Железо, кости и вода,
Осколком ржавым командир когда-то ранен+
И ГТТ мешая грязь,
Кляня забывшую все мразь,
Опять бредем, ползем до блиндажей развалин.
И ГТТ мешая грязь,
Кляня забывшую всех мразь,
Опять бредем, ползем до блиндажей развалин.

Там, в городах иная жизнь:
Давай за "бабками" крутись,
А мы кончаем ту войну на поле ратном.
Случится что-то невзначай:
Ну что ж, сестричка, выручай!
Ты не тревожься, мать моя: придем обратно.
Случится что-то невзначай:
Ну что ж, Наташка, выручай!
Ты не тревожься, мать моя: придем обратно.

А мы себе вопрос не пуст:
За "ствол" и пряжку "Gott mit unc",
Иль за бойцов за тех мы пот здесь проливаем?
Не за "трофейные" рубли
Идем дорогами войны,
А чтоб героев всех своих Отчизна знала!
Не за "трофейные" рубли
Идем дорогами войны,
А чтоб героев всех своих Отчизна знала!       

* * *

Забыто все, за что тогда боролись,
И нету больше даже той страны,
Но вновь уйдут отряды добровольцев
На фронт еще неконченной войны.

Прощанье у дверей, как в сорок первом...
Молитва близких нас в лесах хранит.
Мы все-таки придем назад с победой,
Победой над безвременьем самим.

А если встанет мир взрывной волною,
Мы знали все заранее, поверь.
Война всегда останется войною,
В которой  не бывает без потерь...

Да, здесь покой, а там совсем не сказка.
Но позовет опять туда душа.
Я снова сяду в прострелённой каске,
Держа в коленях ржавый ППШ.
 
ДОРОГА.

Войну мне не случилось пережить.
Но все же я прошел по той дороге,
Что, если бы умела говорить,
Могла бы рассказать об очень многом.

Другое все, и времена не те,
Но завеса здесь будет очень тонкой.
В грязи по брюхо тонут ГТТ,
Как вязли в ней еще "тридцать-четверки".

Осенний лес, такой же, как везде,
Но приглядись - следов войны немало.
Дороге не забыть о той беде,
Что в те года здесь широко шагала.

Воронки здесь скрываются в кустах,
Торчит с обочин мятое железо.
Граната так и ждет врага атак,
И танка колесо Любанью грезит...

У старых придорожных лагерей
Штыки в сосне, патрон от трехлинейки.
Рельс ржавый то ль с накатов блиндажей,
То ли остаток той узкоколейки...

Ей не забыть, как дождь свинцовый лил,
Потерь безвестных пополняя списки.
У наскоро ископанных могил
Деревья здесь стоят, как обелиски.

Здесь жизнь и смерть сошлись в единый ряд,
Опять прорыв, опять стрельба и стоны...
И тени неподобранных солдат
Стоят преградой мирному покою.

Над нею взрывы до сих пор гремят,
Напоминая о годах зловещих.
Порой пройдет пехотою отряд,
Иль мародером прет шальной трофейщик.

Здесь до сих пор не кончилась война,
Здесь на часах все те же "роковые",
Здесь до сих пор обманом тишина...
Но мы пришли, чтоб был здесь мир отныне.

ЗАХОРОНЕНИЕ.

Уходят годы, словно поезд скорый,
Но там опять подступит к сердцу дрожь:
На тех могилах у Мясного Бора
Табличек с именами не найдешь.

Припев:
Здесь нет имен, и лишь летит с лопаты
Песок, стуча о свежие гробы...
Простите, безымянные солдаты,
Что не досталось лучшей вам судьбы.

Последний раз глядит в могилу солнце,
А где-то ждут поныне тех солдат.
Ведь опознать порою удается
Всего троих на двести пятьдесят...

Припев.

Из года в год такая вереница,
Того провала страшная цена.
Для тех, кто из-под Бора возвратится,
Иною станет прошлая война...

Припев.

Мясной Бор, 8 мая 2006г.

ВТОРОЙ СЕЗОН. МЕЖДУ СПАССКОЙ ПОЛИСТЬЮ И МОСТКАМИ 12-13 августа 2006г.

НОВЫЙ СЕЗОН.

Под поездов протяжный вой
Опять здесь год сорок второй.
И здесь война совсем не так, как в книжке.
Вновь поисковая пора,
Все те же лица у костра,
И снова с нами рядом те мальчишки.

Вновь песню "Гарриет" поет,
Опять о грунт лопата бьет,
Но остается от солдат, увы, немного...
А в лагерях закон один -
Вповалку щуп и карабин.
Кто не был здесь, пускай не судит строго.

Мы вновь вернемся к городам,
И жизнь уютней будет там.
Чего же не хватает вам, ребята?
Но память снова позовет,
И вновь звонки: "Когда в поход?"
И точится саперная лопата...

Лес у "железки" между Спасской Полистью и Мостками, позже в рукописный текст заворачивали останки "верхового"...

ОН БЫЛ ТАКОЙ ЖЕ, КАК И ТЫ...

Он был такой же, как и ты, -
Тот парень, что лежит в воронке,
У смертной рухнувший черты,
И не внесенный в "похоронку".

Он был такой же, как и ты, -
Тот рядовой Второй Ударной,
У безымянной высоты
Упавший со смертельной раной.

Он был такой же, как и ты,
Лежащий в волховских болотах,
Где свежей поросли кусты
Скрывают ленту пулемета.

Он был такой же, как и ты,
Мечтал придти домой с Победой,
Но лег с печатью клеветы,
Что Родину он будто предал.

Он был такой же, как и ты, -
Один из тысяч неизвестных,
Что годы пролежал забыт,
Строкой в графе: "Пропал без вести."

Он был такой же, как и ты, -
Безвестный "верховой" Долины,
Чье имя не хранит гранит,
А где-то ждут бойца поныне.

Ложатся на гробы цветы,
А мир пожаром полыхает.
Он был таким же, как и ты...
И, может, наш черед настанет.

ПОСЛЕДНИЕ БОЙЦЫ ВТОРОЙ УДАРНОЙ.

Домашний не забыть никак уют,
Взамен постели здесь короткий "спальник",
Но мы опять выходим на маршрут -
Последние бойцы Второй Ударной.

Пусть давит плечи щуп, а не "дегтярь",
И ГТТшка послабее танка,
И ждут нас не атаки, будто встарь,
А всеми позабытые останки,

По тем же бездорожьям мы идем,
Хранит удача от случайной раны,
И те же песни у костров поем,
Последние бойцы Второй Ударной.

Из медальонов катится струя
На годы запоздавших "похоронок",
Спасаем мы из плена забытья
Своих однополчан из тех воронок.

Пусть спорят в городах зачем нужны,
Но не уйдем, верны присяге старой.
Мы сами, как осколок той войны, -
Последние бойцы Второй Ударной.

* * *

Последним камуфляж мы снимем,
Когда в будничной суете
Последнее поставим имя
На обелисковой плите.

Да, мы бойцы, и носим форму,
Но ведь не наша в том вина,
Что и за мирным договором
Для нас не кончена война.

Что по следам разбитых танков
Идем дорогами войны,
Ища забытые останки
С Мясного Бора до Чечни.

Он был таким же человеком,
Лежащий в яме среди мхов...
Проклянешь ты войну навеки,
В глазницы глядя черепов.

И ты сумеешь разобраться,
Что у любой войны итог -
Не гром торжественных реляций,
А вереницы из гробов.

И потому нам будет милой,
Самой счастливой из минут,
Как над последнею могилой
Последний зазвучит салют.

И никогда уж больше кормом
Не станут люди для зверей.
Последними мы снимем форму...
Но дай Бог, чтобы поскорей!

ВАШЕ БЛАГОРОДИЕ.

По мотивам Б. Окуджавы.
 
Ваше благородие,
Госпожа "саперка",
Мы с тобою роемся,
Только все без толку.

"Минник" писком тонким
Нам сулит солдат...
Не везет в находках -
Повезет в друзьях.

Ваше благородие,
Господин костер,
У тебя сменяет
Песня разговор.

С касками нашивки,
Общая стезя.
Не везет в находках -
Повезет в друзьях.

Ваше благородие,
Господин снаряд,
Что война закончилась,
Знаешь ты навряд.

Мины да гранаты
Нам бедой грозят...
Не везет в находках -
Повезет в друзьях.

Ваше благородие,
Госпожа Долина.
С Замошья до Полисти -
Всем одна могила.

Вновь сороковые,
Отступать нельзя.
Не везет в находках -
Повезет в друзьях.

* * *

Пустой блиндаж. Весь труд под хвост котам...
Есть повод быть усталыми и злыми...
А может, слава Богу, что накат
Был пуст? Ведь значит все ушли живыми!

Погибших здешних страшное число
Не станет меньше от таких находок.
Но все же... Раз нашли, не повезло
Тому, кого зачислят в строчки сводок.

Мы в смерти не виновны, мы нужны.
Но результат-то: братская могила...
И мысль одна свербит: "Вот если бы
Не мертвых, а живых мы находили!"

А так... "такой-то похоронен тут"
Да, мы увы, не можем по-другому...
Но эти строки к жизни не вернут.
И не вернут отца семье и дому...

И помнится мне женщина одна.
Нашли отца и дочке сообщили.
С лицом, мертвей, чем каменна стена,
Она брела от холмика могилы...

Как будто снова в дом пришла беда,
Как будто бы вчера он лег в воронке.
И в первый раз подумал я тогда:
"Кому нужны все наши "похоронки"...

* * *

Ну что, ребята: черной птицей
Уходит в небо павший взвод...
Настанет время возвратиться,
Чтобы опять уйти вперед.

Идет в закат за ротой рота,
Уходит в тучи батальон.
Идет "гражданская пехота",
Отбив добычу у ворон.

Бойцам уснуть и не проснуться
На братском кладбище в тиши.
А нам опять домой вернуться,
Оставив только часть души.

Оставив часть души в воронках,
Где кровь с землею пополам,
В тех запоздалых "похоронках",
В Мясном Бору, где котлован.

Не будет жизни, будто в сказке,
И вечной славы от людей.
Лишь только обелиск и каска
На камуфляжном рукаве.

Лишь песни петь под тьмой ночною,
В воронках рыться день за днем,
И тихо забывать порою,
В каком году вообще живем...

Да лица вспоминать народа,
Кто не вернется никогда,
Кого нашла война сквозь годы,
Кого забрали города...

Судьба нас разнесет по свету,
Но соберет опять отряд.
Встречай ребят, "Долина смерти",
И дай вернуться нам назад...

ОПТИМИСТИЧНАЯ.

По мотивам "Когда война начнется".

Когда начнется Вахта, нас весною
На ГТТхе грязной повезут,
И после первой же ходки за водою
В воронке труп мой утопленный найдут.

Здесь не поможет даже медицина,
И верный "Гаррет" тоже не спасет.
Когда рванет заржавленная мина,
Некто из нас костей не соберет.

Уйдешь на поиск чащею лесною,
Назад вовеки не найдешь следа.
И через много лет по медальону
Другой отряд узнает про тебя...

"Саперкой" ржавой выроют могилу
И занесут на карту-документ,
Что здесь лежит мальчишка из "Долины",
Убитый зверски бандою "гиен".

* * *

По мотивам "Мы за ценой не постоим".

Вновь птицы здесь поют,
Деревья ввысь растут,
А мы опять плечом к плечу врастаем в землю тут.
Пробились корни сквозь скелеты,
И все укрыл забвенья дым...
И значит снова нам нужна победа,
Одна на всех свою мы память отстоим.

Припев:
Нас ждет тот лес суровый,
Но нас не сломит он,
Сомненья прочь, уходит в поиск новый
Долинский поисковый батальон.

Настал "саперкам" час,
В фургон зовет приказ,
И из мобильника сигнал уж не разыщет нас.
Тротил и грязь сулят нам беды,
И по погоде здесь не Крым.
И все же нам опять нужна победа,
Одна на всех, свою мы память отстоим.

Припев.

С дивана и стола "Долина" довела
До кровью залитых траншей, такие вот дела...
Когда-нибудь мы вспомним это,
И не поверится самим...
Ну а сейчас нам вновь нужна победа...

* * *

Я пацифистом не зову себя.
И автомат возьму, коль будет надо...
Мне просто жаль себя и тех ребят,
С кем ТОЙ войны путем шагали рядом.

Политики, сказать хочу я вам:
Разок к Мясному Бору прокатитесь.
Потом ответьте, глядя в котлован:
Друзья, вы снова ЭТОГО хотите?

Ведь потому под "Новости" кричу,
Что мне война известна не из книжки.
И потому я как-то не хочу,
Чтоб вновь на землю падали мальчишки.

Чтоб снова обезлюдило страну,
Чтоб нас самих подняли из воронок...
И дайте же закончить ТУ войну
Хоть до начала новых "похоронок"!

9 мая 2007г.

ТРАВА ЗАБВЕНЬЯ.

До встречи, город! Фургон армейский
Кидает нас,
Лесной дорогой вновь ГТТшка
Штурмует грязь,
И по тропинке цепочкой длинной
Уходит строй.
С травой забвенья отряд "Долины"
Вступает в бой.

С дырою каска, патрон под кедом
И автомат.
Здесь нету мира, хотя Победе
За 60.
Как будто эхо, под небом мирным
Разрыв глухой.
С травой забвенья отряд "Долины"
Вступает в бой.

На дне воронки, в грязи холодной
Лежит скелет.
Истлела форма, и медальона,
Конечно, нет...
За тех, кто кончил свой путь к Берлину
В земле сырой,
С травой забвенья отряд "Долины"
Вступает в бой.

Над котлованом, как будто слезы,
Прольют дожди.
Не бойся, мама, мы все вернемся.
Ты только жди.
И снова, кинув мешки за спину,
Другой весной
С травой забвенья отряд "Долины"
Вступает в бой.

* * *

Опять в два яруса гробы,
Опять салют над котлованом...
Одной досталося судьбы
Хамзе, Абреку и Ивану.

Свинцом изрытая земля,
Где год из года камуфляжи,
И обелиски на полях
Давно уж как деталь пейзажа.

Стоят старушки там и тут.
И шепчет Марья тете Паше:
"Опять солдатиков несут.
А где-то так лежат и наши..."

Один в Днепре, другой в Неве,
А кто-то лег аж под Берлином...
Встает Отчизна в синеве
Одной громадною Долиной...

Россия, что же ты опять
Своих защитников забыла?
По свету разбросав солдат,
Ты так их и не схоронила...

Уступит рынку коммунизм,
Придет другая шайка-лейка...
Мы за ценой не постоим.
А жизнь по по-прежнему копейка...

20 августа 2007г.

ВЕТЕРАНАМ "ДОЛИНЫ".

Посвящается Александру Ивановичу Орлову, Кето, Щукину и всем, отдавшим "Долине" годы своей жизни.

Вы не стары, пускай на висках седина.
Вы ходили в леса, где не стихла война.
И порою не все возвращались до дому,
И за память страны уходили вы в бой,
И отряды юнцов вы вели за собой,
Потому что вы жить не могли по-другому.

Вас гоняли менты за гнилые "стволы",
Вас мочили дожди, вас пасли комары,
Вас война доставала заржавленной миной,
Но получит могилу погибший боец,
Но узнает родня, где лежит их отец,
Но зловещие тайны откроет Долина.

Но проходят года, вырастает трава,
Но хоронит погибших сухая листва,
Но живет в городах "поколение Пепси".
Есть тусовка и пиво, работать в ломак,
Кто не делает бабки, тот лох и дурак.
Дискотека и баба - вот их интересы.
 
Что ты им говоришь о Победе, солдат?
Им давно уж что Троя, что твой Сталинград.
И отвага - проклятый обман коммунизма.
"Кто за "Клинским" пойдет?" - вот вопрос, кореша,
А в войне победили конечно же США,
И шагал бы ты, дед, со своею Отчизной...

И со стен свастик черное тело глядит,
И опять африканец скинхедом избит,
И гнилье дотянулось уже до "Долины".
И останки в гробы, как картошку, гребут,
А в Бору снова громкие фразы поют,
И летит "мародеры" в пятнистые спины.

Только вас, ветераны, не свалит никто
Ни осколком шальным, ни чужой клеветой.
Вас Долина связала присягою старой.
И опять ГТТшка уходит вперед,
И Орлов Николай снова в поиск зовет
По дорогам войны за Второю Ударной.

ЗАЧЕМ НАМ ВОЗВРАЩАТЬСЯ, КОМАНДИР?

Зачем нам возвращаться, командир?
Нам Родина давно - сороковые,
Где рядом те, кто грудью нас закрыл,
И где в чести законы фронтовые.

Здесь крепче нет товарища плеча,
А там улыбка кажется насмешкой,
Здесь друга от врага все отличат,
А там добро и зло - все вперемешку...

Зачем нам возвращаться, командир,
Из тех лесов, где души оставляем?
Зачем тушить костер, что нас сплотил?
Нас лампы городов не согревают...

Здесь меряют людей не кошельком,
А там "как все" быть самое крутое,
Поделятся последним здесь куском,
А там гляди, не сперли бы чужое.

Зачем нам возвращаться, командир,
Туда, где всех давным-давно забыли?
Где в новый облачается мундир
Та ж сволочь, что бойцов не схоронила.

Души здесь с сердцем голос не затих,
А там за бабки все давно продали,
Здесь мы стоим свои среди своих.
А там давно уж мы чужими стали.

Пускай живет, как хочет, этот мир,
А мы верны "команде похоронной".
Зачем нам возвращаться, командир?
Но вспять идут долинские фургоны...
Куда нам возвращаться, командир?
Но вспять идут долинские фургоны...
 
ПАРНЫЙ ПОИСК.

Уходим мы из лагеря вдвоем
В леса, где тень войны доныне бродит.
Жди, командир: кого-нибудь найдем.
"Сигнал под той сосной! Копай, Володя!"

Горазд наш "Гаррет" шуточки шутить:
Четвертый минный хвост уже находим.
Воронку лучше брать, чем так бродить...
"Сигнал под той сосной! Копай, Володя!"
"То верховой, иль лапа барсука?
И вообще на палку тянет, вроде..."
Но скажет нам Михална: "Да. Рука!"
"Нашли под той сосной. Веди, Володя!"

Уж год прошел с тех августовских дней.
За окнами декабрьская погода.
Но слышится в домашней тишине:
"Сигнал под той сосной! Копай, Володя!"

* * *

Мои дети копать не станут:
Всему сроки даны свои,
Все солдаты давно истают,
Станут частью лесной земли.

Только фотки смотря на диване,
Отвечая на детский вопрос,
Расскажу о Второй Ударной
И останках в корнях берез.

Да напомнит Девятого мая
Мясноборской часовни стрела,
Как гробы в котлован спускали,
И стучала по ним земля...

Пусть же в памяти списке длинном,
Будет меткою у сосны,
Что была на земле "Долина",
Как осколок минувшей войны.

Камуфляжи, винтовки стогом,
Байки заполночь у костра...
Кем мы были на тех дорогах:
Патриоты иль шантрапа?

Да, не все было так, как надо,
Но готовы мы дать ответ,
Стоя с теми солдатами рядом,
Николаю Орлову вослед.

* * *

Здесь череп скалится усмешкой,
И смотрит хмуро лес сырой.
В войну уходит ГТТшка,
Где каждый год сорок второй.

Опять разрыв встает в тумане,
В костры патроны класть не сметь!
И с ревом бьет из мины пламя,
Как промахнувшаяся смерть.

Мы все последние солдаты,
На наших лицах ржа войны,
И потому дай Бог, ребята,
Чтоб впредь мы стали не нужны!

Чтоб не звучал тот стук унылый,
Когда, который год подряд,
Встречает братская могила
Незахороненных солдат.

Опять уходим мы куда-то
Вернуть Отчизне имена...
Навеки слава тем солдатам,
Да будет проклята война.

ЗА ЧТО МЫ ПЬЕМ?

По мотивам солдатской песни.

За что мы пьем, за что мы пьем,
Да не с бокалов за  столом,
А чай из кружки у костра,
Там, где шумят в ветвях ветра.

За ГТТ и за фургон,
За ржавый мосинки патрон,
За сапога горелый бок
И за военный котелок.

И за палатки, за  мешки,
Те, что бывают коротки,
За из ведра налитый суп
И за саперку, и за щуп,

За РГД и за снаряд,
И за "хвостушек" ржавый ряд,
За злых воронок глубину,
за фразу: "Мама, я вернусь!"
 
За командира, за отряд,
За тех, кто стал родней, чем брат,
За тот костер вечерний наш
За поисковый камуфляж,

За минака обманный писк,
За тех, кого не дождались,
За "верховых" в корнях берез,
За горечь запоздалых слез,

И за Любань, и за Мостки,
За воды Полисти-реки,
За позабытый Лесопункт,
И за лесную высоту.

За тех, кого нашла война,
За встречу всех друзей сполна,
За наш долиновский шеврон,
И за раскрытый медальон.

Благодарю автора, Александра Васильева, за участие в нашем проекте.