
|
Александр Харчиков. "Моряк - любимец Родины"
|
МОРЯК – ЛЮБИМЕЦ РОДИНЫ.
Сражался за Одессу ты и дрался в Севастополе,
И не спускал перед врагом свой бело-синий флаг,
Моряк - любимец Родины, моряк - любимец Родины,
Моряк - любимец Родины, не преданный моряк!
Ты помнишь, оставались как Одесса с Севастополем,
Гангут и Таллин с Ригою во вражеских руках,
Моряк - любимец Родины, моряк - любимец Родины,
Моряк - любимец Родины, не сломленный моряк!
Ты помнишь, как взрывали мы порты родные, отчие,
И падали под бомбами на наших кораблях,
Моряк - любимец Родины, моряк - любимец Родины,
Моряк - любимец Родины, не плачущий моряк!
У круга у Полярного топил ты вражьи транспорты,
И подо льдами пропадал, и погибал в боях,
Моряк - любимец Родины, моряк - любимец Родины,
Моряк - любимец Родины, её герой - моряк!
И путеводным пламенем морским балтийским лётчикам
В налётах смелых на Берлин светил один маяк:
Маяк Советской Родины, маяк любимой Родины,
Маяк единой Родины, кремлёвских звёзд маяк!
Гуляла сила русская, российская, советская
В восточных, южных, северных и в западных морях,
И был любимцем Родины, великой нашей Родины,
Свободной нашей Родины во все века моряк!
И чудится и верится: по корабельным палубам
От тральщиков до крейсеров тревоги прогремят,
И выйдет мощью грозною в просторы океанские
Моряк - любимец Родины, не сдавшийся моряк!
И выйдет мощью грозною в просторы океанские
Моряк - любимец Родины, не сдавшийся моряк!
МОРЕ ГРОЗНО РЕВЁТ.
Море грозно ревёт, ветер свищет в снастях,
И волна бурно плещет и стонет.
А на душе у меня и отвага, и страх,
Взор испуганный в сумраке тонет.
Мы стрелою летим в беспредельную даль,
Где сливаются небо и море.
В эту бурную ночь как-то легче печаль,
Как-то глуше тяжёлое горе.
Так и рвётся больная душа на простор,
Точно ищет конца безрассудно.
И стихия как будто взялася на спор
Потопить наше утлое судно.
И стихия как будто взялася на спор
Потопить наше утлое судно.
Ветер яростно треплет и рвёт паруса
С небывалою бешеной силой.
И вокруг полный мрак – так темны небеса,
Так печален их сумрак унылый.
И вокруг полный мрак – так темны небеса,
Так печален их сумрак унылый.
Всё равно погибать, пусть же ветер несёт,
Доверяюсь отваге минутной.
Может быть, в тихой пристани утром прибьёт
Погибающих ветер попутный.
Жутко слушать, как море клокочет во мгле,
Как беснуются волны и стонут,
Но и там, на покинутой дальней земле,
Люди также страдают и тонут.
Но и там, на покинутой дальней земле,
Люди также страдают и тонут.
ПРОЩАНИЕ В КРОНШТАДТЕ.
Музыка Александра Харчикова, слова Алексея Лебедева.
С тобою мы попрощаемся в Кронштадте
У зыбких, у зыбких сходен, а потом
От стенки, от стенки к рейду серый катер
Рванётся, раскалывая рябь винтом.
Вот тенью, вот облаков косою тенью
Над нами луна подёрнулась слегка.
Мгновенье... и затерялась в отдаленье,
И скрылась твоя простёртая рука.
И флагу, опять шуметь над морем флагу,
И снова, и снова и суров, и скуп,
Балтийский, балтийский ветер сушит влагу
Далёких твоих похолодевших губ.
Балтийский, балтийский ветер сушит влагу
Далёких твоих похолодевших губ.
Уходят, уходят врозь пути кривые,
И молча мы говорим "прощай" стране.
В компасы, в компасы смотрят рулевые,
Горюешь, и ты горюешь обо мне.
В компасы, в компасы смотрят рулевые,
Горюешь, и ты горюешь обо мне.
И если, и если пенные объятья
Возьмут нас и захлестнут в урочный час,
В конверте, и ты в конверте за печатью
Получишь, получишь весточку о нас.
Родная, не плачь, мы жили жизнью смелой,
Умели, умели храбро умирать, —
На белой, ты на штабной бумаге белой
Об этом, об этом сможешь прочитать.
Родная, не плачь, мы жили жизнью смелой,
Умели, умели храбро умирать.
Будь сильной, переживи внезапный холод,
Полгода, полгода замуж не спеши:
Останусь я вечно молод, вечно молод
В той жизни и в тайниках твоей души.
Останусь я вечно молод, вечно молод
В той жизни и в тайниках твоей души.
А если, а если сын родится вскоре,
Пусть знает, ему одна стезя и цель,
Пусть помнит, у моряка дорога — море,
Могила, моя могила и купель.
Пусть знает, ему одна дорога - море,
Моя здесь, моя могила и купель.
Я – ГОРНИСТ БОЕВОЙ ТРЕВОГИ.
Я – горнист боевой тревоги
С погибающего корабля.
Мой сигнал не слыхали Боги
И стоящие у руля.
Мой сигнал не слыхали Боги
И стоящие у руля.
Видно править они не умели
Или правили в никуда.
Наш корабль раскромсали мели,
Разбесившаяся вода.
Наш корабль раскромсали мели,
Разбесившаяся вода.
Не спасли нас свои скрижали
В роковой сатанинский час,
И пророки от нас сбежали,
Прихватив золотой запас.
И пророки от нас сбежали,
Прихватив золотой запас.
Среди выкриков злых и громких
Обывателей и невежд
Мы болтаемся на обломках
В океане слепых надежд.
Мы болтаемся на обломках
В океане слепых надежд.
Надо быть королями пешкам,
Догоняя строптивый век.
Восстанавливая, не мешкать,
Распадающийся ковчег.
Восстанавливая, не мешкать,
Распадающийся ковчег.
Не приемля греха и сраму,
Напрягая свои умы,
К осквернённому хамами храму
Может быть, вернёмся и мы.
Я – горнист боевой тревоги
С погибающего корабля.
Мой сигнал не слыхали Боги
И стоящие у руля.
Мой сигнал не слыхали Боги
И стоящие у руля.
А ДОЖДИК ЛЬЁТ И ЛЬЁТ.
А дождик льёт и льёт, и чёрная рябина
Под тяжестью плодов склонилась до земли,
И гложет сердце мне в который раз кручина,
Напоминая вновь о пройденной любви.
И гложет сердце мне в который раз кручина,
Напоминая вновь о пройденной любви.
Ты помнишь, как тогда с тобою мы прощались,
Когда я далеко от дома уезжал,
И как любить и ждать друг друга обещались,
И как меня твой взгляд бессонный провожал.
И как любить и ждать друг друга обещались,
И как меня твой взгляд бессонный провожал.
Стелились по ветру две ленты бескозырки,
И якоря на них блестели под дождём.
Из глаз текла слеза, сбегала с губ ухмылка,
И были мы с тобой в последний раз вдвоём.
Густые волосы рассыпались на плечи,
Когда откинула ты мокрый капюшон.
Минуло много лет: казалось, станет легче,
Но из души нейдёт осенний этот сон.
Минуло много лет: казалось, станет легче,
Но из души нейдёт осенний этот сон.
Зашёлся мелкий дождь, и чёрная рябина
Под тяжестью плодов склонилась до земли,
А мне всё чудится далёкий голос милый,
И то далёкое, что мы не сберегли...
А мне всё чудится далёкий голос милый,
И то далёкое, что мы не сберегли...
ЛИСТАЮТСЯ СТРАНИЦЫ
Листаются страницы, и снова сказка снится,
И снова сказка снится, и далеко вдали,
Не зная злого рока, от отчего порога
Плывут по морю памяти видений корабли.
Над голубой планетой качаются рассветы,
Качаются рассветы, и кружат облака,
И радуются дети, и радуются дети,
И ночью месяц светит, и грусть в душе легка.
И снова там далёко живём мы и до срока
Горячий луч Надежды ещё в нас не погас.
Мы Честь несём высоко, Измену судим строго,
И выполнить готовы страны любой приказ.
Над голубой планетой качаются рассветы,
Качаются рассветы, и кружат облака,
И ясный месяц светит, и спят спокойно дети,
И спят спокойно дети, и грусть в душе легка.
Целует ветер свежий простор лесов безбрежных,
И миром дышат горы, пустыни и поля,
Добром друзей встречает и солью хлеб венчает,
Сынов и дочек любит Родимая Земля.
Страница за страницей былая сказка снится,
Былая сказка снится, и далеко вдали,
Не зная злого рока, от отчего порога
Плывут по морю памяти видений корабли...
ТЫ НАПИШИ МНЕ ПИСЬМО.
Ты напиши мне письмо, дорогая,
Часть войсковую почта найдёт.
В водах далёких, в водах нейтральных
Наша морская служба идёт.
В водах далёких, в водах нейтральных
Наша морская служба идёт.
Ты напиши мне письмо, дорогая,
Я постоянно помню тебя.
В сердце моём, я это знаю,
Ты и моя морская судьба.
Ты напиши мне письмо, дорогая,
Ведь от тебя и от дома вдали
В сердце моём не угасает
Чистый огонь нежной любви.
Ты напиши мне письмо, дорогая,
Прямо сюда, где ночи и дни
Слушает тьму субмарина стальная,
Режут тугую волну корабли.
Ты мне напишешь письмо, дорогая,
Образом светлым в душу войдёшь,
Ведь за земными заботами знаю,
Ты моряка жалеешь и ждёшь.
Ведь за земными заботами, знаю,
Ты моряка жалеешь и ждёшь.
Я прочитаю письмо, дорогая,
Здесь на просторах южных широт,
Где бирюзовые волны качают
В тёплых ладонях Северный Флот.
Ты напиши мне письмо, дорогая,
Адрес короткий почта найдёт,
Там, где моряк в океане бескрайнем
Службу России честно несёт.
Нас не забудет Отчизна святая
В трудных походах, в дальних морях.
Через туманы и шторм, дорогая,
В бухту родную вернётся моряк.
Через туманы и шторм, дорогая,
В бухту родную вернётся моряк…
КОГДА МЕНЯ ПОПРОСЯТ РАССКАЗАТЬ.
Когда меня попросят рассказать
О службе на советском сильном флоте,
Скажу я: "Это надо испытать,
А по рассказам вряд ли вы поймёте".
И всё ж, когда мне вспомнится опять
Флаг ВМФ, что за кормою вьётся,
Наполнят душу грусть и благодать,
И сердце учащённее забьётся...
С Либавой мы простились на рассвете,
Нас приняли балтийские просторы,
В объятиях ласкал упругий ветер,
Неведомая даль манила взоры.
Мы видели Бронхольм и Скагеррак,
И ледяное Северное море,
И реял над водою славный флаг,
И винт эсминца со штормами спорил.
...И снова спать мне не дают былого тени,
И не забыть мне молодости грёзы:
Как египтянин старый на коленях
Целует руку русскому матросу...
Нас поднимал и опускал залив
Бискайскою протяжною волною
И с югом познакомил, просолив,
И с муторною качкой килевою.
Окидывая взглядом Гибралтар
Под звёздами на чёрном небосводе,
Моряк о снежной Родине мечтал
В том дальнем и ответственном походе.
Минуя Хаммамет и Абукир,
Как по ступенькам мы дошли до цели,
Небритым был наш "папа-командир",
Но с помощью мы вовремя успели.
На рубежах стремительной войны
Блеснули ЗУРСы и УРО-ракеты:
В Суэц вошли эскадры корабли,
Бортами зачерпнув чужие беды.
...И снова спать мне не дают былого тени,
Плывут из юности моей картины-грёзы:
Старик-филлах, упавший на колени,
Целует руку русскому матросу...
Над палубою звёзды полыхали
В бездонном небе Ближнего Востока,
И мы покой Союза охраняли
В Египте до положенного срока.
И от заката через четверть часа,
Бросая в ночь гранаты до восхода,
Мы слышали орудия Фуада,
Мы видели клокочущую воду.
Мы твёрдо закрепились на канале,
Друзей своих спасли и защитили,
На языке арабском не смолкали
За здравицы Союзу и России.
И Дарданеллы, и Босфор прошли мы,
И Инкермана створы нас встречали,
Мы бодрыми от дома уходили
И радостными с моря возвращались.
...Слезами светлыми плывут былого тени:
И Порт-Саид, и бомбовые грозы,
И египтянин старый на коленях
Целует руку русскому матросу...
Когда меня попросят рассказать
О службе на советском бывшем флоте,
Скажу я: "Это надо испытать,
А по рассказам вряд ли вы поймёте".
И всё ж, когда мне вспомнится опять
Флаг ВМФ, что за кормою вьётся,
Наполнят душу грусть и благодать,
И сердце учащённее забьётся...
...И снова спать мне не дают былого тени,
И не забыть мне молодости грёзы:
Как египтянин старый на коленях
Целует руку русскому матросу...
...И снова спать мне не дают былого тени,
Плывут из юности моей картины грёзы:
Старик-филлах, упавший на колени,
Целует руку русскому матросу...
ЗА ПОЕЗДОМ ДИКИМ.
За поездом диким под грохот и свист
Бегут за окном полустанки,
И в старой тельняшке слепой гармонист
Играет «Прощанье Славянки».
Играет и плачет, и плачет вагон,
И поезд летит в неизвестность.
Мелькают столбы и вагону вдогонку
Рыдает осенняя местность.
И ворон простёр над пространством крыла,
И ни огонька в утешенье.
Была ли победа? Была да сплыла,
Осталось одно пораженье.
И нет половины России,
И нет великой и дерзкой отваги,
И мрачен холодный и мутный рассвет,
И выцвели гордые флаги.
Салют отгремел, захлебнулся горнист,
Молчат корабельные склянки.
А поезд летит и слепой гармонист
Играет «Прощанье Славянки»…
А поезд летит и слепой гармонист
Играет «Прощанье Славянки»…
ПОЕЗД НА СЕВАСТОПОЛЬ.
Помнишь, Мариночка, помнишь, как мы с тобою встретились
В поезде на Севастополь тёплым июльским вечером,
Как на столике пьяном в банке дрожали розы,
Как удивлённо-жаркий взгляд твой обнял матроса.
Поезд на Севастополь, поезд на Севастополь,
Поезд на Севастополь, поезд на Севастополь...
Помнишь, Мариночка, помнишь, как мы горели быстро
В лоне беспечной молодости, в пламени грешных мыслей,
Как мы шутили остро, искренне как смеялись –
Падали с неба звёзды, скоро мечты сбывались.
Поезд на Севастополь, поезд на Севастополь,
Поезд на Севастополь, поезд на Севастополь...
Помнишь, Мариночка, помнишь радость свиданий кратких,
Время улыбок полных и поцелуев сладких,
Как море нас ласкало, как музыка гремела,
Как на волнах качало маленький катер белый.
Помнишь, Мариночка, помнишь, как чайки нам кричали,
Как мы прощались долго на солнечном причале,
Как от весёлого света прятал нас старый тополь,
Как убегало лето поездом на Севастополь.
Поезд на Севастополь, поезд на Севастополь,
Поезд на Севастополь, поезд на Севастополь...
Если в тебя посмотрит наше былое лето
Из золотых закатов и голубых рассветов,
Вспомни, Мариночка, вспомни с лёгкою грустью снова
Вдаль укативший поезд и меня молодого!
Поезд на Севастополь, поезд на Севастополь,
Поезд на Севастополь, поезд на Севастополь...
НЕ ГЛЯДИ НА НЕЁ, КАПИТАН.
Музыка Александра Харчикова, слова Николая Рачкова.
Не гляди на неё, капитан,
В этом ласковом девичьем взоре
Бирюзовый клубится туман
И волнуется Чёрное море.
Не позволь же себя обмануть,
Но в руках у неё маргаритки,
Но под шёлковой кофточкой грудь,
Ты такую видал на открытке.
И не зря улыбнулась она,
Повторится ли эта минута,
И такая над морем луна,
И чуть-чуть приоткрыта каюта.
И зароешься в шелест волос,
И сойдёшь ты с ума от лазури,
Чей корабль разнесёт об утёс,
Кто не выдержит бешеной бури.
А на утро, как сон далека,
Не она ли по трапу крутому,
Не она ли, шатаясь слегка,
Будет молча спускаться к другому.
И в порту, молодой капитан,
Запивая весёлое горе,
Будешь долго глядеть ты в стакан,
Как в туманное Чёрное море.
Бросишь снова судьбу на весы,
И отчаянно влюбишься снова,
Но такой вот уже бирюзы
Ты не встретишь, даю тебе слово.
Всё равно, капитан, где-нибудь
Ты от этой скончаешься пытки.
И под шёлковой кофточкой грудь,
И в руках у неё маргаритки…
ВОТ КОРАБЛИ СТОЯТ.
Вот корабли стоят молча у Минной стенки,
Но, как прежде, ребят манит-зовёт Средиземка,
Котор и Порт-Саид, Сплит и Александрия
Видели флаги военно-морские Родины нашей – России.
Румбом зюйд-вест на свежем просторе
Шли корабли по русскому морю,
Волны вздымало широкое море –
Русское Чёрное море!
Брошены якоря, тихо на баках и ютах,
Бухту Казачью туман запеленал-окутал,
Вспомним же, как провожал музыкой величавой
В дальний поход матросов своих город моряцкой славы.
И с "Индепенденсом" и с "Саратогой"
Пересекались наши дороги.
Флоту Шестому не уступали
Пятой эскадры орлы!
Не занимать было нам смелости и отваги,
Кто же на части рвёт наши души, словно листы бумаги?
Вымпелов гордых перед врагом мы до сих пор не спускали,
Свято хранили верность Союзу, чести его не роняли.
В борт ударяясь пенной волною,
Было родным нам Чёрное море,
Мы вдалеке от крымской земли
В сердце её берегли!
Нашей осталась для нас малая наша Россия,
Выходы к южным морям косточкой русской мостились,
Русскою кровью омыт от Севастополя до Перекопа.
Крым эту память хранит в славной истории русского флота.
Чёрное море – русское море,
Чайка летит над волной штормовою.
Ждут возвращенья России сыны
В лоно единой страны!
Русское море – Чёрное море,
Вспомним советских, русских героев
Тех, кто когда-то были сильны
В лоне единой страны!
ГЛУМ И ГАМ НАД ЗЕМЛЁЮ.
Глум и гам над землёй: многоликий антихрист
Легионом вошёл на российский престол,
В муках бьётся страна между смертью и жизнью
И в глазах её боль, и тоска, и укор.
Покорённые, мы только жалобно стонем,
Позабывши себя и природу свою,
И огромный корабль нашей Родины тонет,
Прямо в бухте родной, а не в честном бою.
Захлебнулись котлы, отказали турбины,
Не вгрызается винт в озорную волну,
Все кингстоны открыв, мы садимся на мины,
Без руля и ветрил опускаясь ко дну.
По советам чужим сами мы утоляли
Жажду злых перемен подзабортной водой,
Сами рвали концы и орудья клепали,
Сами кляли себя и братались с бедой.
Разбежалась во тьму, скрылась в трюмах команда,
Безразличье и страх оковали её,
И пустая в бачках остывает баланда,
И унывный мотив режет сердце моё...
И пустая в бачках остывает баланда,
И унывный мотив режет сердце моё...
ПОДЛОДКА К-19.
По волнам, по волнам, по волнам
Полетит эта песня, братцы,
В ней сегодня поётся вам о подлодке К-19.
Полным ходом в кромешной тьме
Среди айсбергов Датским проливом
Рвётся к цели на глубине
Стратегическая субмарина.
Шифрорадиосводка
Дрожь выбивает в штабах:
Атомная подлодка
Гибнет в арктических льдах!
"Нет давления, контур просел,
Барахлит кормовой реактор" -
По Москве в 04-07
Доложила тревожная вахта.
Охлаждающая вода
Из системы стекает лужей,
И урановая беда
Жёлтым паром над нею кружит.
Шифрорадиосводка
Дрожь выбивает в штабах:
Русская атомная подлодка
Гибнет в арктических льдах!
Но вбегали без лишних вопросов
В троекратно смертельный отсек
Офицеры, старшины, матросы
Заодно, как один человек,
И латали коварные дыры,
И рентгены вбирали в тела,
И дышали сверхдозовой пылью,
И палила им кожу жара.
Пела тревожная сводка,
"SOS" выбивала в штабах:
Первая русская ракетная лодка
Гибла в арктических льдах!
И как будто бы в нервном ударе,
Словно в шоке пахали они
И короткою жизнью спасали
Достоянье Советской страны.
Было им лишь чуть-чуть за 20 -
Возраст юный, чего скрывать,
Когда лодка К-19
В порт Полярный пришла опять.
Память живых пытает,
Кажется снова там
Голос из бездны взывает
К дальним родным берегам!
Всем героям, как надо, дали
Заработанные ордена,
Только мертвые их не видали,
Ну да в этом не их вина.
Друг за другом, как по ранжиру,
Точно так, как в бой они шли,
Незнакомыми людному миру
Имена их на плиты легли!
Доблесть над смертью смеётся,
Долг не подвластен судьбе,
Слава героев дождётся
Честь не изменит себе!
По волнам, по волнам, по волнам
Пусть летит эта песня, братцы,
В ней пропел я сегодня вам
О подлодке К-19...
ЭКИПАЖУ ПОДЛОДКИ «КУРСК».
Плещут холодные волны,
Бьются о берег морской.
Гулко колотится сердце,
Песня поётся с тоской.
Снова тревожная сводка дрожью бежит по земле,
Снова подводная лодка гибнет в удушливой мгле.
Плачут родимые люди,
А по Москве ливень льёт,
Радио шлягеры крутит,
Громко резвится ворьё.
В шоу народное горе вновь превращает кагал.
“Ящик” – “окно голубое” ложью страну пропитал.
Русская честь продаётся,
И по кремлёвской вине
Братики-североморцы
Смерть принимают на дне.
Братики-североморцы
Смерть принимают на дне.
Раненой чайкой летает, тяжко крылами маша,
К дому родному взывает чья-то морская душа!
В рваных отсеках качает
Трупы братишек вода.
А во церквах Николая
Славят попы без стыда.
Там ко святым причисляют серых, ничтожных царей,
Здесь моряки умирают в муках и в славе своей.
Родина, Родина, где ты?
Кто тебя в бездну влечёт?
Чьим ты внимаешь советам,
Бедный российский народ?!
Чьим ты внимаешь советам,
Бедный российский народ?!
Нету конца лихолетью. Август. Двухтысячный год.
“Демократический” месяц. Русский разрушенный флот.
Тают надежды и силы.
Ночи и дни напролёт
Помощи ждёт субмарина.
Кто ей на помощь придет?
Плещут холодные волны, бьются о берег морской.
Гулко колотится сердце, песня поётся с тоской.
Гулко колотится сердце, песня поётся с тоской…
Я – КОРАБЛЬ БОЕВОЙ.
Музыка Александра Харчикова, слова Александра Харчикова и Александра Жучина.
Я – корабль боевой – русский крейсер "Варяг".
Истекло моё мирное время.
Выхожу на прорыв, жаждой боя горя,
Из безвыходного положенья.
Мне борта обжигает чужая вода,
Брошен в прошлое пенный кильватер,
Впереди только бой. Без него никуда.
Прямо в бой устремлен мой фарватер!
Я иду в скоростях, поднимая пары,
Двадцать тыщ "лошадей" в моём чреве.
Комендоры молчат, затаясь до поры.
Гордый вымпел на гафеле реет!
В предвкушеньи удачи злорадствует враг,
Бьют орудия всех его башен.
Непреклонен мой дух. Моё имя – "Варяг",
И тройной перевес мне не страшен!
Раздирают снаряды меня на куски,
Я изранен, я весь искалечен,
Но геройски дерутся мои моряки,
И предсмертный их подвиг всевечен!
Обезумев от боли, над морем кричат
Опалённые пламенем чайки,
Только мёртвые грозно упрямо молчат.
Эй, братки, кто живой? Отвечайте!
Я уверен в живых, я уверен в себе.
Я за честь и присягу спокоен.
Я спешу в лобовую навстречу судьбе -
Флота русского праведный воин!
Раскаляясь в огне, задыхаясь в дыму,
Не считая потерь и пробоин,
Рваной пастью бортов я хлебаю волну
На закате жестокого боя.
Мне осталось одно: завалиться на дно,
Выше, флаг мой Андреевский, взвейся!
С нами Бог и Россия, и мы заодно
С нашим взорванным верным "Корейцем"!
Не забудьте же, братцы, что жизнь положил
За Россию отчаянный крейсер,
Он до смертного часа лишь ей дорожил,
Русских песен ему не жалейте!
Русских песен тому, кто для Родины жил,
Не жалейте, друзья, не жалейте!
ПОМНИШЬ, РОДИНА-МАТЬ?
Помнишь, Родина-мать, как твои корабли
Уходили за долгие мили,
И пощады не приняв, навеки вошли
В благодарную память России.
И качались они на Цусимской волне
Передсмертным последним парадом,
И взрывали себя, и горели в огне
Под морским незапятнанным флагом.
И взрывали себя, и горели в огне
Под высоким Андреевским флагом!
Помнишь, Родина-мать, те ненастные дни,
Как за Чёрным рыдающим морем
Севастополь родной оставался вдали
Под немецко-фашистской пятою.
Как братки-моряки шли по горло в воде
И без слов, стиснув зубы, тонули.
Как на радость народу и назло беде
Снова Крым для России вернули!
Как на радость народу и назло беде
Снова Крым для России вернули!
Помнишь, Родина-мать, как достойно несли
В беспокойных широтах планеты
Боевое дежурство ребята твои,
Материнской любовью согреты.
И как твёрдо чеканилось слово твоё,
И как веско и громко звучало,
И подводные лодки под паковый лёд
Уходили с родимых причалов.
И подводные лодки под паковый лёд
Уходили с родимых причалов.
Помнишь, Родина-мать, как светила звездой
Обретённая муками слава
Дорогим сыновьям над бескрайней водой,
Над штормящей волной океана.
И не меркнет в душе этот сладостный миг:
Ты за ними стоишь величаво
И напутствуешь их, и болеешь за них,
Незабвенная наша Держава...
И напутствуешь их ты, и помнишь о них,
Незабвенная наша Держава...
СКРЫВАЕТСЯ ОСЕНЬ.
Скрывается осень, уж скоро зима,
Метель заметает твой дом до окна,
А где-то, а где-то в туманной дали
По тёплому морю идут корабли.
А песенка эта от южных ветров,
А песенка эта с Синайских песков.
Пусть песенка эта пробьётся домой,
И холод растает – повеет весной.
Объявят тревогу. Ты к бою готов?
А Родина скажет: «Вперёд, на врагов!».
Вдали от Союза, от нашей земли,
Советской эскадры пойдут корабли.
Горячее солнце над морем взойдёт
И белая чайка крылами взмахнёт.
Поднимется бак и опустится ют,
И Сталью на солнце ракеты блеснут.
Пусть шторм нас обнимет, накроет волна,
Пусть вспомнит матроса чужая жена,
И будет из прошлого весточки ждать,
А нас не устанет стихия качать.
Скрывается осень, уж скоро зима,
Метель заметает твой дом до окна,
А где-то, а где-то в туманной дали
По тёплому морю идут корабли…
ПОГИБАЮ, НО НЕ СДАЮСЬ.
Музыка Александра Харчикова, слова Николая Рачкова.
Пусть на палубе кровь и стоны,
Выше голову, брат, не трусь!
И открыл экипаж кингстоны:
“Погибаю, но не сдаюсь!..”
“Не сдаюсь!..” Пусть и песня спета.
Всё – и честь, и могила – здесь.
Я горжусь, что заповедь эта
В русском флоте была и есть.
Что она в душе, как присяга,
Как любимой страны наказ.
Эта стойкость, эта отвага
Не в характере ли у нас?
Когда волком завыть бы впору,
Хоронить себя не спеши.
В этой заповеди опору
Ты ищи для своей души.
Смерть придёт, косой потрясая,
Крикни ей через боль и грусть:
“Жизнь люблю, трепещи, Косая,
Погибаю, но не сдаюсь!..”
Пусть на палубе кровь и стоны,
Выше голову, брат, не трусь!
И открыл экипаж кингстоны:
“Погибаю, но не сдаюсь!..”
Пусть нас, но мы в тельняшках,
Пусть во злобе ликует враг.
Слава доблести и бесстрашию,
И да здравствует русский флаг!
Здравствуй вся от края до края,
Помни верных героев, Русь.
За тебя, Отчизна святая,
Погибаю, но не сдаюсь!
За тебя, Отчизна святая,
Погибаю, но не сдаюсь!..
Благодарю Юрия Степаненко, приславшего тексты этих песен.
|