Стихи Ларисы Переведенцевой

Автор - о себе:
"Переведенцева Лариса Алексеевна.
Родилась в городе Острогожске Воронежской области, где и живу по сей день.
Окончила общеобразовательную школу, музыкальную школу по классу «аккордеон».
Окончила медицинское училище и Воронежское училище культуры.
С 1996 года служу в рядах Вооружённых Сил Российской Армии.
В данное время учусь в Московском Государственном университете культуры и искусств (заочно).
Ну вот и всё обо мне... Остальное в моих стихах и поэмах, где всё правда - по-другому не умею..."

ПАУЗА.

Февральские мысли, февральские встречи –
Всё в души афганцев в торжественный вечер.
Я правдой должна обнажить своё сердце,
Пускай заглушают его мегагерцы.
Всю мелочность, дрязги, политику, пошлость!..
Но что же я знаю о вас и о прошлом?..
Вы в зале уже. Так блестят ордена!
Мне вечер вести. Соберусь. Я должна…
Уже три минуты всего до начала,
Но вдруг моё сердце в груди замолчало.
И – пауза! Что это? Я и стена.
Ни горы Афгана, ни ваша война,
А просто – стена, а ещё – тишина.
Мне вспомнилась песня о Саше Лащук.
Отчётливо пела кассета под стук
Февральского снега о стёкла машины,
А перед глазами – чужие картины.
Шла запись живьём четверть века назад:
Гитара звучала, и стройным был лад,
Но голос певца… он так часто срывался,
А горя минор в мою душу вливался.
Незримый певец четверть века назад
Мне ведал о том, что погиб его брат.
Смерть тешилась вволю в афганских мирах,
И снайпера скрыл перевал Карвангах.
И Саша–водитель, советский солдат –
Был подло убит четверть века назад.
Мне плакала песня в февральскую вьюгу,
А Саша Лащук как-то стал моим другом.
Вот голос затих, и я слышала ясно:
Все встали. И я вместе с ними негласно
Как будто бы там подняла третий тост,
Пройдя через время невидимый мост.
Пусть всё это только лишь воображенье,-
Реальны война, смерть и горя нетленье.
Реальны минуты, осталось их две –
Но что же ты, сердце, молчишь от волненья?
Стена предо мной, хоть какой-то б зазор!..
Мне вспомнился прапорщик, наш разговор.
В судьбе его тоже остался Афган.
Солдатиком юным в деревню Лагман
Попал он. Ну что же, пришлось воевать,
Машину водить, заряжать и стрелять,
И «Градом» угрозу из гор расплавлять.
Я видела всё, хотя немногословен
Был мой собеседник: и сдержан, и скромен.
Расписывать в красках, считает он, глупо.
Но всё же слова мне поведали скупо,
Что вместо двух лет почти три «отпахал»,
Ну, да – убивал, а кого не видал,
Что двух земляков на войне потерял,
А маме в подробностях всё не писал.
Приехал домой, был он рад, что живой.
Но если быть честным, с открытой душой,
Вернуться хотелось к ребятам назад.
И вдаль обратился рассказчика взгляд.
Потом на меня ясно так посмотрел:
Ранения не было – так заболел
Желтухой и тифом брюшным. На леченье
В Союз был отправлен, и после спасенья
Ему дослужить можно было в Союзе,
Спокойно возить в мире мирные грузы,
Оставив навеки войны котлован,
Но он отказался, вернулся в Афган.
«Зачем?» - удивила рассказчика я.
«Да как же я мог?! Там остались друзья!»
Он спешно ушёл, а я долго молчала…
Ах, память, минута всего до начала.
О чём говорить мне? И сердце молчит.
Но прошлое снова меня бередит.
Я книгу читала «Прощай, шурави!»
О судьбах убитых, убитой любви.
Вот горе великое в каждой странице,
Вот жизни воронежцев, вот эти лица –
Они не вернулись с афганской войны.
Ах, как мне читать! Ах, как строчки трудны!
Но книгу оставить ещё тяжелей,
И я с перерывами в несколько дней
Читала с дежурным платочком в руке
О близком, утерянном в каждой строке,
О шалостях детства и пылких стихах,
О подвигах и боевых орденах.
И вот в конце книги как вывод статья:
«Здесь те, кому выпало долг выполнять,
Не стоит героев из них создавать…»
Конечно же, с автором встретилась я.
Редактор одной областной он газеты.
Сказал мне, что сам из университета
Был призван на службу, и Афганистан
Минировать и разминировать стал.
А между заданиями и боями
Всё то, что он видел своими глазами,
Снимал для истории. Вот эти снимки,
Хоть часто они были как невидимки –
Не нравились те особистам картинки.
И автор закончил: «Такие вот будни.
Ну, что ж, о героях я спорить не буду,
Сам в званье афганца уже много лет.
Ты можешь об этом судить, а я – нет…»
Герои, герои мои уже в зале.
Вопросы «зачем?» и «за что?» отзвучали.
И высохла пауза. Гулко в начале
Отчаянно сердце моё застучало.
Ну, вот и фанфара. Исчезла стена.
Вот ваши глаза. Я смогу! Я должна.
                                 
11–20 марта 2009г.

ДЛЯ ТЕБЯ.

Возможно, ты не был героем,
И, автомат свой теребя,
Погиб в бою с чеченским роем,
Но стих мой только для тебя.

А может, в легендарной роте
Афган на камушки дробя,
Убит был в жизненном полёте,
И я не встретила тебя.

Ты был солдатом, офицером –
Какая разница! – Ты – мой,
И Бог велел своим примером
Растить детишек нам с тобой.

Но есть война. А, может, – дьявол,
Весь мир взрывая и губя,
Тебе и шанса не оставил,
И вот живу я без тебя.

Служу, изматываю сердце,
В оркестре по-мужски трубя.
Солдат… Закрыты в счастье дверцы,
Я женщина лишь для тебя.

Смотрю в солдатские глазёнки,
Жалею, как сестра, любя.
Ты был таким же вот мальчонкой,
И это тоже для тебя.

А жизнь идёт куда-то мимо,
То в жар бросая, то знобя.
И воином ращу я сына,
Единственный мой, за тебя.

Пусть больше Бог даёт везенья
Ему по жизни за тебя.
Я буду жить лишь в сновиденьях,
Ведь ты погиб, а я – твоя.

Август–октябрь, 2007г.

ЦЕЛУЙТЕ РУКИ МАТЕРЯМ.

24 марта – ровно шесть лет, как не стало моей мамы.

О, как мы редко мамам говорим
Слова любви, и я сейчас взываю:
Целуйте руки матерям своим.
Целуйте руки! Я вас заклинаю.

Мы плоть от плоти их, нам жизнь дана
В ужасных муках только их любовью.
Судьба их с нашей переплетена
От мук рожденья и до смертной боли.

Качали ласково в своих руках,
Во имя той любви недосыпали,
На первых, неуверенных шажках
Держали крепко нас, чтоб не упали.

О, руки матерей! Устав в труде,
Нам даровали нежность, согревая,
И теплотою всюду и везде
Поддерживали нас, оберегая.

А мы растем, не ведая подчас,
Как матери заламывают руки,
Переживая с нами трудный час,
Сквозь сердце пропуская наши муки.

Взрослеем мы, как должное приняв
Любовь и материнскую заботу.
И, взрослые, как будто все познав,
Учить их смеем, взваливать работу.

В своих проблемах ждём округлость дат,
Чтоб их поздравить радостно и тонко.
О, руки мам – о! – как они дрожат,
Держа письмо от своего ребенка!

Мы жить спешим, а мамы молча вновь
Гордятся каждым нашим мигом звёздным.
Остановитесь! – и свою любовь
Отдайте матерям, пока не поздно…

Стенать у гроба, припадать к рукам –
Холодным – поздно и ничтожно мало.
Целуйте их при жизни матерям.
Целуйте руки!.. Я вот – опоздала…

P.S.
Слова - не те, и даже песнь – не та,
Лишь безысходность, и как пытка, ночка
И каменная в сердце пустота,
И тщетность ожиданья слова "дочка"…

Март 2003г.

НЕНУЖНЫЕ ПИСЬМА.

Посвящается моему другу детства, острогожцу, поэту, кавалеру Ордена Мужества (посмертно) Андрею Валькову.
8 апреля 2009 года ему исполнилось бы 36 лет...

Письмо первое.

Как лицемерно с солнцем старый год
Прощается, а Новый год несет
Кому-то счастье жданное украдкой.
А я встречаю год с твоей тетрадкой.
Да… Нет тебя. Но есть твоя душа,
В неё я вглядываюсь, не дыша,
В слова стихов твоих неповторимых,
Там ты остался – дерзкий и ранимый,
Своеобразный и обыкновенный,
Любивший жизнь и мир благословенный,
По-доброму писавший эпиграммы,
Искавший счастье, преданный стране и маме.
Таков вот ты!..
                         Как я тебя искала,
Когда в стихах об этом же писала,
Когда года пустые провожала
И в душах пониманья не встречала,
И бога о любимом умоляла…
И вот ты мой!.. И мой чеченский ад,
Где ты погиб тринадцать лет назад.
                       
31.12.2007г.

Письмо второе.

Смерть и жизнь.

Привет Андрей! Я вновь тебе пишу,
Хотя сейчас с волнением дышу
В предверьи неизвестных начинаний,
Прости меня за долгое молчание.
Но по порядку все. Сейчас ласкает лето,
И через призму радужного света
Цветет, поет, благоухает мир,
И марево – как сказочный эфир!
И дети лета – пестрые цветы –
Кому-то дарят радость и мечты,
Ну а кому-то лягут тяжким камнем,
Когда их смерть холодными руками
Возложит к памятникам своим жертвам
На кастовые этажерки…
Смотри, Андрей: вон там два монумента
Погибшем братьям в разные моменты.
О, нет!.. – их обошла твоя война –
Хвала деньгам родительским сполна!..
Ах, не о том… Сейчас я почему-то
Представила те долгие минуты,
Когда ты ехал в поезде из дома.
Остались в юности, как счастья томы,
Завод. Стихи, рябина и луна,
А впереди тебя ждала война.
Андрей, ты помнишь, в Грозном, в январе,
В том – «девяносто пятом» - во дворе
Был жуткий бой за дом многоэтажный.
Вы знали только то, что он был важный.
Взорвать боевиков не очень сложно.
Но вот в подвале прятались, возможно
От ужасов ненужной им войны
Все те, кто жаждал мирной тишины.
Незримый снайпер зримой смертью метил,
А ты ему презрением ответил,
Подполз к подвалу и в живую тьму
Ты бросил камень, и тогда оттуда
Испуганные выбежали люди –
Все те, кто ждали мир и тишину,
Поняв привычно, что летит граната,
Не зная, что душа твоя богата,
А сердце – как прекрасный мир большой,
Что даже снайпер дрогнувший рукой
Попал лишь в сумку на плечах твоих.
Ты дальше полз, но стал сбываться стих,
Тот – странный – что пригрезился когда-то
Тебе в предчувствии заката.

Стихотворение Андрея Валькова.

Я на траве лежал,
Смертельной пулей издыхая.
А предо мной цветок стоял,
Я имени его не знаю.
Так, полевой цветок,
Невзрачный вроде,
Но жизни он тянулся ввысь,
И, лепестки под солнце подставляя,
Молил он об одном.
Простись…

Снаряд рванул, попав в тебя осколком,
Но смерть еще ждала, и кровью только
По каплям жизнь из тела изгоняла..
Ведь смерти каждой жизни мало, мало!
Вот и тогда она взяла с собой
Твоё дыханье и твою любовь,
И детский смех и счастия стихию,
Твой мир и преданность твою России.
И всё смешалось, улетело в щель,
Андрей, скажи, ты видел ту тоннель?
По ней со смертью об руку прошли
Те братья, что покой свой обрели
Лишь в катастрофе страшного удара,
Когда машины в глянцевом угаре
То ли от водки, то ль от наркоты
Убили их блестящие мечты
О прелестях красивой, легкой жизни,
О прихотях мужского организма.
Андрюша, ты спешил стихи писать,
Боль Родины сквозь сердце пропускать,
Любовь и душу нам свою отдать.
Те братья гнали жизнь к мирам иным,
А старший был ровесником твоим.
Они спешили все на деньги папы
Жизнь подчинить и счастье в руки сцапать,
Но лишь существовали мимо жизни.
Я думаю, а если бы Отчизне
Они отдали б свой гражданский долг,
Быть может, получился б все же толк?
По-настоящему людьми прожили б…
Хотя их как героев хоронили
За то, что утащили за собой
В тоннеле смерти жизни целый строй,
Ни в чем не винных и виновных где-то.
Не выдаст смертным своего секрета,
Что на одном и том же повороте
Один в «двенашке», а другой в «тойоте»
Разбились братья разницей в пять лет,
А с ними вечный пошлых дум сюжет!
Угар и скорость «двести», скрежет шин
Собрали всмятку жизней пять машин!
И вот за преступленье – тишина…
Хвала деньгам «родительским» сполна!..
«Героям трассы» был воздвигнут мрамор.
А там тебе, единственному, мама
Свою зарплату в памятник вложила,
Что голодала часто, но скопила.
Но вот беда: весною год назад
Разбили мрамор пьяные вандалы,
И тем, кого на бойню посылали,
Помочь не в силах наш военкомат…

…Лежат цветы у мраморной плиты.
Смотря в глаза, молчишь о чем-то ты…

05.08.2008г.

Письмо третье.

Россия – сила!

Андрей! Ответь мне на вопрос, скажи:
Что может быть ужасней подлой лжи?
Когда, смотря в глаза, влюбленной мнимый
Простушке доброй даст невесты имя,
Попользуется, улизнет хитро.
Разбита жизнь. Банально все, старо.
Еще страшнее, если лгут народам,
Историю черкают, прячут годы
И милосердно потчуют отравой,
Чтоб тихо завладеть чужой державой.
Прости сумбур мой, только я всегда
«Россия – сила» рифмовала.
                                                        Да!
Людьми своими славилась Россия,
Победами и мощью, доброй силой.
Теперь «иных уж нет, а те – далече»
И армии Российской ставят свечи,
На баксы Родину продать не сложно.
Да разве было ли когда возможно
России чтоб указывали место!
Россия – как продажная невеста?..
И я не понимаю, не приемлю,
Зачем тогда ты лег в сырую землю?
Чтобы Кавказ тринадцать лет спустя
Провел Россеюшку полушутя?
Чтоб снова провожать ребят в закаты?
Чтоб кровью нашей наливалась НАТО?!
Андрей, минуя подлые законы,
Тебе дам клятву: «Я – поэт в погонах!»
И буду делом рифмовать стихи я
«Россия – сила!»
Вновь «Россия – сила!!!»
                              
13.08.2008г.

P.S. Россия - сила! И никак не царство
С чужим девизом "разделяй и властвуй",
Где ножницами импортными режут
Нам армию так искренне, так нежно...

30.10.2008г.

КРОХИ ВОЙНЫ.

Мне не было тогда и двадцати,
Я нянечкой работала в детдоме.
А та война была на полпути,
И сорок третий был на переломе.

Бомбили фрицы черноту ночей
И рвали оборону, сея смерти,
И мы спасали, пряча малышей
Подальше в тыл от лютой крутоверти.

Осталось их лишь горсточка в живых,
А старшей - я. «Полуторку» нам дали,
Шофёр был паренёк, из молодых,
Из тех, что курс ускоренный кончали.

Как был на нас он зол! Он рвался в бой,
Ему бы «ЗИС», да подвозить снаряды!
А тут десяток малышей, да строй
Глазенок, да доверчивые взгляды…

И мчались мы дорогою войны,
Воронки объезжая и разруху.
Вдруг рев нарушил пенье тишины,
Его узнали мы привычным ухом.

И с нами фриц с небес играться стал,
Бросая бомбы смертоносно ловко.
Шофер наш виртуозно к лесу гнал,
Как будто бы предчувствуя уловки.

Зигзаг, еще зигзаг, и вот он – лес!
Мы притаились, немец покружился,
Швырнул слепую бомбу и исчез.
Но только все же своего добился...

Рванула бомба рядом, и мотор
Воспламенился от её осколка.
Мы все - в укрытье, и с земли укор
Взметнулся в небо яростно и колко.

И долго, молча, лейтенант смотрел,
Как догорала новая машина.
Он выполнить заданье не сумел,
И думал он, что сам тому причина.

Притихли дети, лишь малыш Сашок
(Ему два года, как войне - два года)
Вдруг протянул шоферу сахарок
И как-то дальше оттолкнул невзгоду.

Потом все ели вкусный сухпаёк.
Шалили дети, смех их раздавался,
Как тонкий и заливистый звонок,
Но только лейтенант не улыбался.

Да, на войне забывчивость глупа,
И шалости детей так неуместны,
Что вывела военная тропа
Отряд фашистов к нам, на наше место.

И были мы застигнуты врасплох,
Что даже смерть, довольная, смеялась.
И тут шофер наш встал, спокойно-строг,
И улыбнулся. Или показалось...

И он стрелял, стрелял и уводил
Подальше от детей смерть и фашистов.
Я видела, как многих он убил
И как упал он в папоротник мглистый.

О, гнет бессилья! Не могла ему
Ничем помочь я и ждала на месте.
Мне даже плакать было никчему –
Мы от войны детей спасали вместе.

Потом его нашла я: сжатость губ,
Открытость глаз, в них жизнь уже не била,
Лишь локонами вился русый чуб,
И шея лебединая кровила.

Мне плакать горький не давал комок,
Привыкшие к беде, молчали дети,
Лишь разрыдался маленький Сашок,
Хоть только знал войну на этом свете!

И малыши ручонками со мной
Могилу рыли, проклиная что-то,
И лег туда шофер. Он был герой,
Хоть просто выполнял свою работу!..

СЛОВО.

Урок истории. И вновь привычно
Вхожу я в класс одиннадцатый «Б».
Мне стала школа главною в судьбе
Да и, наверно, целой жизнью личной.

Дочь выросла и в институте связи
Свой путь нашла, военной хочет стать.
Пришлось мне рано мужа потерять,
И жизнь оборвалась на полуфразе…

Я провожу урок, всё чётко зная.
Конечно, в классе тайная возня.
Вдруг старшеклассник оборвал меня.
Он резко встал, руки не поднимая:

«Вы об Афганистане говорите.
Пусть с той поры прошло немало лет,
Но в шуме споров я ищу ответ.
Где истина? Пожалуйста, скажите...

Потерь не счесть! А говорят – напрасно.
А через год мне берцы обувать…
Так надо ли страну мне защищать,
Ответьте же!» - и он взглянул так ясно.

Я замерла. Вопросу я не рада.
Ответ запрограммирован давно,
Его все слышали, все знают. Но
Солгать ли мне, сказать от сердца правду?

Весь класс затих, и ясные глазёнки
Смотрели, не мигая, в душу мне.
И в этой напряжённой тишине
Возникла в памяти моей девчонка…

Моя Танюха. Выросли мы вместе.
Подруги были – не разлей вода.
Всё детство говорили мы без лести,
А в юности настигла нас беда.

Сергей ворвался счастьем и несчастьем
И сразу с Танькой начал он дружить.
Внутри меня рвала любовь на части,
Но мастерски смогла я это скрыть.

С Сергеем мы по набережной Дона
Гуляли и смеялись все втроём.
Сияли лейтенантские погоны,
И счастье уносил вдаль водоём.

Река судьбы… Не сразу мы узнали,
Что наш Сергей попал в Афганистан.
И письма только сердцем мы писали,
Ну а в моей душе зрел ураган.

Ведь я лишь друг, любовью была Таня.
И с каждым днём усиливалась боль,
И постепенно мысли мои стали,
Как подлая навязчивая моль.

О! Как же душу мне они точили,
И заглушал боль сердца ураган.
Сергей и Таня счастливо любили,
Хоть их и разделял Афганистан.

Однажды в день осенний и дождливый
Мы встретились, когда я шла к врачу.
Мне Танька заговорщицки-счастливо
Сказала: «Я к Серёже полечу!

Ну да, в Афганистан. А как иначе?
Да не смотри ты так – всё решено.
Подруга, знаю, будет мне удача,
Я к этому готовилась давно.

Ты учишься сейчас в пединституте,
А я радиостанцию учу,
Стреляю, прыгаю я с парашютом.
И вот теперь к Серёже полечу, -

В неведеньи счастливом Танька всё же
Бросала камни прямо в душу мне:
Да, главная причина мой Серёжа,
Но выше долг, любовь к своей стране.

Моя подружка, я же твёрдо знаю,
Ты поступила также бы, как я!..»
Поцеловав, меня добила Таня,
И я поддакнула, грех затая.

Как мысль материальна! Грех случился.
Ракета взмыла ввысь с чужой земли.
В Джелалабаде самолёт разбился.
Останков Тани даже не нашли.

Сергей вернулся из Афганистана.
Болел он, с ним была я постоянно.
Он предложил быть вместе навсегда.
Я видела: в душе его Татьяна,
Но опустив глаза, сказала «да».

Зачем?.. У нас семьи не получилось,
Хоть дочка Танечка росла, как факт,
И вскоре навсегда остановилось
Сергея сердце. Говорят – инфаркт.

Но я-то знаю, что взорвалось сердце
В Джелалабаде с Танею давно.
И я осталась с сердцем иноверца,
Плохой герой в недорогом кино.

И вот – живу, а может, лгу я снова.
Моя история теперь одна:
Учить науке правды я должна,
Где факт – закон, где так весомо слово.

Так надо ль за страну идти под пули?..
Как смотрят на меня десятки глаз…
Сергей! Татьяна! Я спрошу у вас:
Каков ответ?!
            Они мне «да» кивнули. 

20.07.2009г.

НЕОКОНЧЕННАЯ ОДА "ПОДЛОСТЬ".

О, подлость! Как ты многогранна!
И в лицемерии своём
Так восхитительно-желанно
Войдёшь в сердца, как в нужный дом.

И жадно души нам пронзаешь,
Как ядовитое копьё.
С коварством сладким возвышаешь
Ты в славе звание своё.

А сколько грязи за улыбкой
Швыряешь щедро в спины нам!
И тонем мы в обиде зыбкой,
А ты идёшь по головам.

Как обещаешь ты красиво
И слово твёрдое даёшь.
Потом в последний миг учтиво,
Отказывая, нагло лжёшь.

Да, подлсть, ты бесчеловечна,
Из сотни зол страшишь лишь ты,
Как непредвиденное нечто,
Как враг чистейшей доброты.

И до небес твоё величье!
И слава, слава на века,
Что правду за твоим обличьем
Не распознаешь, и пока,
О, подлость, как велика!

P.S.
Да. Я не Пушкин, и беспечно
Не буду образ развивать,
Ведь ода "Подлость" бесконечна,
Увы!
Но надо ли молчать?..

7-10.11.2009г.

ГЕРОЙ.

Он настоящий был герой?
О да! Ведь опрометью в бой
Он рвался, трусость презирая.
От пули друга защищая,
Он пулю принял на себя
Геройски!..
Но слыхала я,
Что в той войне, ему нескучной,
Сам жаждал смерти малодушно...

21.11.2009г.

* * *

Поэт сказал: "Небесный свод,
Как колокол, набаты бьёт!"
Так восемьдесят лет назад
В Воронеже забил набат.
Всплеснула синева небес,
И будто чудо из чудес,
Вдруг забелели купола,
Их армия страны ждала!

Припев:
У ВДВ из года в год
Один девиз: "Всегда вперёд!"
И купол, как небесный свод,
От бед укроет всю Россию!

Припев:
А в Сварожьем кругу - лебедь, тур и медведь,
Сын небес - добрый гость, конь, орёл, волк и ворон.
Мне бы время прорвать, мне бы в круг улететь,
Но не пустит меня золотой подлый ворог.

Благодарю автора, Ларису Переведенцеву, за участие в нашем проекте.