Список форумов Сайт Сайт "Автомат и гитара"
Форум
 
 ПравилаПравила   FAQFAQ   ПоискПоиск   ПользователиПользователи   ГруппыГруппы   РегистрацияРегистрация 
 ПрофильПрофиль   Войти и проверить личные сообщенияВойти и проверить личные сообщения   ВходВход 
Список форумов Сайт

Телеграм-канал «Автомат и гитара» Телеграм-канал «Автомат и гитара»
ПРОЗА.
На страницу Пред.  1, 2, 3  След.
 
Начать новую тему   Ответить на тему    Список форумов Сайт "Автомат и гитара" -> Мысли вслух
Предыдущая тема :: Следующая тема  
Автор Сообщение
Автомат и гитара


Администратор форума


Зарегистрирован: 27 Авг 2005
Сообщения: 17670
Откуда: Омск

СообщениеДобавлено: Пн Сен 29, 2014 7:03 pm    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

У каждого, наверное, своя правда...
_________________
💯 Больше информации в нашем телеграмм-канале: https://t.me/avtomat_i_gitara 💯

Мы живые еще!
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение Отправить e-mail Посетить сайт автора
Алексей Матвеев




Зарегистрирован: 02 Апр 2009
Сообщения: 2064

СообщениеДобавлено: Пн Сен 29, 2014 10:22 pm    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

Рус, скажу честно, мне не понравилось. У же третий десяток лет общаюсь с немалым количеством дЕсантов, но такого негатива, даже после десятого тоста не припомню.
С добром.

Вот допустим, одна из ВЕЩЕЙ Равиля Бикбаева.

http://okopka.ru/k/konkurswdw/text_0040.shtml
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Рус




Зарегистрирован: 30 Июн 2010
Сообщения: 1556
Откуда: Казахстан, Астана

СообщениеДобавлено: Пт Окт 03, 2014 11:26 am    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

Алексей, приведенные Игорем Славиным факты не нравятся всем. Если же не нравится то, что он озвучил их во всеуслышание - другой разговор. При обработке и размещении материала, а этому предшествовали достаточно кропотливые согласования с автором, я не то чтобы пропустил его боль через себя, но, надеюсь, что понял его мотивы и душевные переживания.
Я хоть и "союзник", но не единожды слышал от некоторых афганцев (в т.ч. и от заслуженных орденоносцев - Награда нашла героя) о подобных фактах. Просто Игорь Геннадьевич собрал все в своем повествовании и акцентировал внимание читателя на этой "стороне медали".
По приведенной ссылке сам еще не заходил, но вот комментарий автора об этом:
Цитата:
Прочитал отзывы на Автомат и Гитара.
Сказку о том, что 66 бригада нас вытащила - это я рассказывал, так она и пошла гулять по инету. Очень мне хотелось, чтобы всё тогда красиво было. Сейчас правды хочется, надоело красивого вранья...
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Рус




Зарегистрирован: 30 Июн 2010
Сообщения: 1556
Откуда: Казахстан, Астана

СообщениеДобавлено: Пт Окт 03, 2014 11:29 am    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

НИКТО КРОМЕ НАС. Правда Афгана глазами солдата ВДВ. Часть 4

Тельняшка и берет для любого десантника, даже уже отслужившего, считаются особо почитаемыми. Мы ревностно относимся к этим двум атрибутам нашей формы и готовы бить морду любому кто носит элементы формы десантника, не имея на то заслуженного права.

Сейчас многие ветераны боевых действий, не десантных родов войск, на праздниках, да и в повседневной жизни, надевая куртку с медалями, норовят под неё ещё и десантную тельняшку поддеть. Оно и понятно, всем хочется грозными десантниками выглядеть. Не нужно этого делать, братишки фронтовики. Право на тельняшку и берет ВДВ надо заслужить. Это как чужой орден нацепить. Тельники наши и береты, нашей десантной кровью политы, не вашей, и особой подготовкой заслужены. Мы же ваши эмблемы и атрибуты на себя не цепляем. Уважайте и вы наши Десантные Гордости.

2 августа День рождения ВДВ, понятно, уже стал также общим праздником всех ветеранов БД. Мы не против. Все вместе пластались на боевых, и праздники с удовольствием вместе с боевыми друзьями отпразднуем.

Были редкостные единичные случаи, когда отдельные группы боевых десантников писали коллективное разрешение отдельному, очень заслуженному и боевому солдату не десантной части носить десантную тельняшку и даже берет. Подписывалось такое разрешение индивидуально каждым десантником с указанием его полных данных.

В нашем полку, в магазине тельняшку можно было купить. Были случаи, когда залётные не десантные офицеры покупали тельник, а наши офицеры или дембеля этот тельник заставляли их в магазин вернуть. Иногда и щёчки розовенькие били. Не зарься на чужую славу и тельняшку.

Молодость и желание вырваться из нервного ужаса, часто брала верх над патриотическими чувствами и горечью потерь. После тяжёлого боя, даже рядом с трупами убитых сослуживцев по роте, можно было услышать весёлые анекдоты и смех. Знамён над убитыми товарищами не склоняли и речи пламенные с клятвами отмщения не произносили.

После первого своего убитого врага никого не тошнило и не рвало. Убил, да убил. Трупы душман мы не хоронили, они валялись там, где им вбили пулю. Вот карманы мы им прошаривали, и часы снимали, и оружие забирали.

Все наши солдатские настроения можно было охарактеризовать одной незамысловатой песней, которая в то время пелась нами для поднятия собственного морального духа:

За плечами РД, в нём боеприпасы.
Кружка ложка и нож, котелок в запасе,
А службу тащим мы, друзья, в Афганистане,
И поэтому мы мародёрами стали.

Вот раздался приказ, прочесать деревню,
Что, зачем и к чему, поняли мгновенно.
Вот впереди душман бежит, в руках ружьишко,
Стрельнул я по нему, душману крышка.

Скоро дембель придёт, дембелями станем,
Кончим службу свою в Афганистане.
Мы будем водку пить и баб ласкать в Союзе,
А армейскую жизнь завяжем в узел.

Последние две строчки каждого куплета пелись два раза. В руках у душманов было далеко не ружьишко, в их распоряжении было первоклассное наше и американское оружие. Автоматы Калашникова, часто проданные советскими барыгами прапорщиками и офицерами предателями, великолепные и мощные винтовки БУР, миномёты, гранатомёты, пулемёты, в том числе и крупнокалиберные ДШК, чехословацкие мины (вот вам и братская социалистическая республика). Много было китайского оружия, выпущенного по советским лицензиям (афганцы его не любили, считали полным барахлом) и американского оружия.

Песенка эта была запрещена к пению, но мы пели. Кто написал именно эту песню, я не знаю. Другие стихи в этой книге написаны мной, уже после Афгана.

МИГи и вертушки горели и подбивались духами. Когда полк был не на боевых, каждая рота, время от времени стояла сзади части на боевом дежурстве. Машины были выстроены в боевой порядок колонны, мы сидели на броне или внутри, и даже в туалет не могли отойти от брони дальше, чем на три метра. Зато, если сбивали МИГ или вертолёт, мы могли быстро выехать на место падения. Для обожжённого лётчика всё решали минуты. Часто к лётчикам успевали не мы, а моджахеды.

Падало солнце на землю,
Небо врывалось к земле.
Я в тебя, милая верю,
Думаю я о тебе…

А ещё я думаю, Родная,
Уходя от очереди вниз,
Без тебя не надо даже рая,
Ты меня, пожалуйста, дождись.

Никогда уставший, не приеду…
Всё равно, дождись, дождись любя…
Никогда не прибегу к обеду,
И детей родишь ты без меня.

И ещё прости меня, Родная,
За не обретённую мечту.
Мы сегодня, с МИГом улетая,
Сядем на красивую звезду.

Я болтая в космосе ногами,
Буду сверху на тебя смотреть…
Сбили нас, и больно в небе тая,
Нам сейчас отчаянно гореть.

Мы очень уважали и уважаем вертолётчиков. Сколько раз они доставляли нас на боевые в горы. Но однажды мы их материли и называли трусами. Возможно, не справедливо. Зажали нас духи. Головы не поднять. Раненых и убитых много. Вертушки, дайте вертушки, просили мы. Вертушек не было. Мы гибли. Страшной фразой прозвучало по рации: вертушки не прилетят, они боятся, что их могут сбить. Вот тогда моё уважение к вертолётчикам сильно зашаталось. Да зачем нужны вертушки, чтоб парадным строем в безопасности по горам палить, сухпайки сбрасывать, или раненых с брони в Кабул возить? Они, по нашему, солдатскому разумению, в первую очередь должны были быть огневой поддержкой в бою для погибающих солдат. Мы же вытаскивали их, горевших, и отбивали у моджахедов, ценою своих жизней, не жаловались, что нас убить могут.

Раненых и убитых после того боя мы опять на броню сами пёрли. Вертолётчики так и не появились.

Согласно законов СССР, солдаты должны были служить в армии не более двух лет. На деле, же, некоторые солдатики умудрялись переслуживать по полгода и более. Я переслужил, в связи с последними боевыми на 2 месяца.

Читал воспоминания одного мемуариста штаба о том, что мы, готовившиеся уехать домой солдаты, сами вызвались пойти на эту Панджшерскую операцию, сверх службы.

Враньё. Дураков не было.

Если бы выбор был идти или домой ехать, остались бы повоевать единицы. Кто нас солдат спрашивал. Поставили перед фактом, развели коммунистических соплей о том, что мы опытные солдаты и нам надо заслонить собой молодой призыв. Куда ты н…….и денешься. Вздохнули, выдохнули, поматерились в курилке и пошли помирать.

Помню, были у нас в роте два орла. Один бывший замкомвзвода, другой его корешок. Ребята грозные. Задержали их дембель по залёту. С коноплёй застукали, да по неуставным взаимоотношениям, молодых люто били. Один был ефрейтор, второй сержант. Разжаловали их конечно. По семь месяцев граждане переслужили. Одного сразу зачморили наши старослужащие, припомнили все обиды. Гоняли как молодого солдата по полной, морда разбита, вечно полы моет или посуду в столовой в наряде.

Второй держался до последнего (он физически здоровяк был), пока его не обвинили в краже медали «За Боевые Заслуги» у одного из сержантов. Реально украл или просто повод был, еле архаровец домой свинтил. Причмаривать и его начали. Так, что как аукнулось, так и откликнулось.

И льготы в военном билете им зарубили и разжаловали до рядовых. Вроде были на войне, а льгот по закону им больше никогда не положено было. Было такое наказание. Но воевали эти ребята, как и все. Хотя тот, который покрепче был, всё от боевых откосить стремился. Иногда ему это удавалось. А потом наши дембеля сказали, не будешь ходить, зачморим вконец. Ходил как миленький, поддержки своего призыва у него уже не было. Был на положении годка. Вроде не молодой, но и дембельских поблажек не особо было.

Но эти хоть как-то домой к мамкам слиняли.

Прислали к нам в роту с соседнего полка залётчиков п……..е. Один бывший сержант, другой бывший старший сержант. Оба бывшие замкомвзвода, оба после приказа на дембель. Этих мы не чморили, они лично нам ничего плохого не сделали. Они у себя в полку, на точке лютовали, кого-то покалечили, где-то на боевых помародёрствовали и попались. Судили их. Разжаловали, конечно, одного медали «За Отвагу» лишили, второго лишили ордена «Красной Звезды». Ходили они с нами на боевые, подвиги совершали. Надеялись на прощение от Советской власти.

Реально надеялись. Молодых уже не трогали, пальцем ни прикасались. Самые дисциплинированные солдаты были. Видно было, что не от хорошей жизни молодых не трогали, просто боялись, что вообще из роты в тюрьму заберут. Ну, не трогали и уже хорошо. Хоть в нашей роте ничьих жизней не покалечили. Не дождались они прощения. Обоим по несколько лет дисбата дали. Хотя мы им всей ротой характеристику писали искреннюю и хорошую и просили не сажать. Почти искренне просили. Ихние жертвы их так и не простили. Видимо сильно ребята лютовали.

На 8 месяцев любители издеваться над однополчанами провоевали больше чем положено. Ни наград, ни льгот. Скотство, конечно. Чего льгот да орденов лишать. Они их честно заработали. В боях не трусили. Хотя шибко и не лезли в пекло. Не все курки в пекло лазили, далеко не все.

Ещё с одним афганцем с лишёнными льготами и лишённым ордена «Красной звезды» я вместе в высшем учебном заведении учился. Парень развесёлый и шебутной. Шрам во всё пузо от ранения. В спецназе ВДВ пацан служил на войне. Но ни льгот, ни ордена. Залётчик. Хорошо судимости не было. Для нас он был боевым товарищем.

Думаю, государство наше должно реабилитировать таких ребят, вернуть им льготы и награды. Воевали же, не по штабам отсиживались.

За все свои ранения лично я получил около 300 рублей после Афгана советскими деньгами. В Афганистане получал около 20 рублей (чеков) в месяц, рядовой получал 9-12 рублей (чеков). На эти деньги надо было купить подшивку к воротничку, нитки, иголки, зубную пасту, зубную щётку, сапожную щётку, одеколон, бритву, мыло и много чего ещё. Остальное тратилось в основном на сигареты с фильтром, печенье и сгущёнку. У молодых солдат деньги, как правило, отбирались старослужащими.

Ранения, бои, подрывы, конопля, дизентерия, энурез, понос, дистрофия, желтуха, лихорадка, вши, голодуха, оскорбления, побои и гниющие раны от них – это были обычные будни советских солдат курков в Афганистане.

Примеры посылания солдатами советской власти и командиров, куда подальше вместе с Афганской войной были. Я видел бастующие роты и батальоны, требующие нормального питания, человеческого отношения и элементарных бытовых удобств. Бани можно было не видеть по несколько месяцев.

Расправа была жёсткой.

Это было обычным делом и не удивляло. Мы однажды бунтанули. Выстроились возле палаток и потребовали баню. Несколько месяцев без бани были. Сказали не пойдём воевать, пока бани не будет. Комполка пришёл, потом комдив. Всё зачинщиков искали, угрожали трибуналом. Мы упёрлись. Дембеля сказали, кто слабину даст, тому не жить. Но мы и так готовы были стоять за себя. Помыли нас всё же, спать отправили, через час подняли. Штык ножами окопы рыли, в полный профиль на плацу, в каменистой земле. Потом закапывали. От каждого командира сволочной трудовой подарок получили в отдельности. От комдива один, от комполка второй и от комбата третий. Ротный нас не наказал, он считал, что мы правы.

Издевательство и скотское отношение к курковому пушечному мясу всех видов было само собой разумеющимся делом. Отцы командиры сыпали в наш адрес такими перлами, что грузчики в портах казались перед ними маленькими скромными гимназистками.

На солдатиков, ротных старшин прапорщиков, ротных капитанов, ротных замполитов и взводных лейтенантов, бившихся из последних сил, в очередном бою могли и просто забыть, и плюнуть на них.

Недавно читал в интернете статью очередного «расследователя» про Героев Советского Союза, сержантах Мироненко и Чепике. Дескать, не сами себя подорвали, а молодые курки их пристрелили. За издевательства. Не знаю, свечку не держал. Но подорвать себя на гранате или мине вместе с моджахедами готов был всегда любой нормальный курок. Не так это для курка ВДВ и страшно было. Ну, попал в передел, ну не сдаваться же. Сам держал пару раз по несколько часов кольцо от гранаты на шомполе АКСа. И прощался с родными в мыслях без мандража.

Жизнь у десантника такая. Попал по полной, умри достойно и прихвати с собой врагов побольше. Что пацаны Мироненко и Чепик скорее всего и сделали. Честно и по десантному. По мне, так очень хочется верить, что Мироненко и Чепик настоящие Герои.

Хотя, помню в солдатской столовой их огромные, на всю стену портреты были напрочь истыканы штык ножами. Развлекались предыдущие дембеля, швыряли штык ножи в портреты героев, на меткость. Не от большого ума, конечно.

«Расследователям» всевозможных ошибок, казусов, не состыковок и тайн Афганской войны хочу дать советы: во-первых, всегда пишите, что это именно ваша версия развития событий, если не хватает конкретных фактов, это даст читателям ваших расследований возможность видеть всё именно как вашу точку зрения, а не истину в последней инстанции.

Во-вторых, собирайте как можно больше именно фактов, о событии «расследования».

В-третьих, обращайтесь за помощью к людям со специальным образованием.

Конечно, хочется знать больше правды о нашей войне, о боях, о Героях и Командирах. Чем больше будет об этом честных воспоминаний и мемуаров, тем легче будет жить участвующим в ней. Исповедь всегда жизнь, совершивших зло, облегчает. А русский народ прощать покаявшихся умеет.

Обмундирование у нас было драное, штопанное и застиранное до дыр. На боевые каждый искал себе одежду и обувь сам из кучи обносок и хлама. Не найдёшь подменки, будешь воевать в своём, в чём в полку ходишь. Нового не дадут, а горы в рванину любую одёжу превращали.

Такую кучу всегда вываливали на плацу при построении курков дивизии перед боевыми.

Лично я ходил в офицерском ПШ, выкинутым каким-то штабным за не надобностью. Меня часто путали из-за этого на боевых с офицером (когда мы спускались с гор к броне), но мне обычно это было на руку. Конечно, понимал, что с голубыми лампасами на галифе и в офицерском кителе я становился более сладким куском для моджахедов, но мне было всё равно, уж больно это ПШ было удобное и тёплое. Ещё мне нравился в ПШ стоячий воротник. Я себя в нём этаким белогвардейцем чувствовал.

Позже я добыл себе офицерский бушлат, который был более тёплым в горах, чем солдатский. У него и воротник был меховой, а не тряпочка хэбэшная, как на солдатском. Этот же ПШ и бушлат уже в полку давали мне возможность попасть после отбоя на кино для офицеров.

Наркомания в полку процветала. Героин косил здоровье штабных солдат и солдат спецов со страшной силой. Гроб с очередным покойником ставили на плацу и вели нас в столовую на обед, заставляя смотреть наркоману в лицо. Считалось, что это отвратит нас от наркотиков. Нам было наплевать. Курки героин не употребляли, а от конопли никто не помирал, тем более коноплю курили мы только в полку. Механики-водители и операторы-наводчики курили и на броне. Ну, им в горы не ходить, чего не попыхтеть втихушку.

Штабные офицеры были очень изощрённые в своих издевательствах. Помню, целый батальон, сразу после двух месяцев беспрерывных боёв не заводя в полк, поставили в чистом поле, раздели догола, заставили наклониться и раздвинуть ягодицы. Искали, кто чего добыл на боевых.

Да что мы могли добыть. Три апельсина, кусок мыла, десяток афганей (местных денег) из кармана застреленного моджахеда, или поношенные китайские электронные часы.

Скотам было до лампочки, что мы были с поля боя. Исполнялся приказ командира дивизии, по особому «любившего» своих солдат. Сказали загнуть «раком» роту и загнули «раком» по-настоящему и в голом виде.

Попы были грязные, кто-то п….л под нос очередному высоко звёздному члену комиссии из штаба. П….л наверняка специально. Проверяли долго, часа два. Лезли в дырявые кальсоны с жирными вшами и автоматные рожки, обнюхивали каждый лист БМД и бронежилеты.

Если бы хоть одна горячая голова дала в морду проверяющим, мы бы схватились за автоматы. Мы были на пределе.

Мне в то время было одинаково плевать в кого стрелять: в моджахедов или в штабных с.к, нас гнобивших. Для меня тогда был один авторитет, первый командир роты. Покажи он любую цель, хоть полковника, хоть генерала, хоть министра, хоть ребёнка, и цель в доли секунды уже могла не планировать свою горемыстную жизнюху дальше. Убил бы, не задумываясь о последствиях. Скажи ротный, что надо идти завоёвывать Пакистан, или США, пошёл бы и приказа не попросил показать.

После того как ротный уехал в Союз, особых авторитетов у меня уже не было. Была внутренняя задача не быть убитым, при этом не прослыть трусом, и попасть домой живым. Я отгородился в свой личный кокон, верил только в свой автомат, пару гранат и личную интуицию.

Я вообще не особо любил «коллектив» и слово «Мы». И хоть, как и у всех, у меня были друзья, я был в основном одиночкой. Нет, я не был бирюком, для меня просто на полтора году службы остановилось время. Оно стало тянуться медленно, и каждая минута хотела моей смерти.

Когда я улетал в Союз, вместе с нами летело 4 солдата под охраной. Их судили за мародёрство и убийства. Одного везли в дисбат, ещё одного на зону. Двоих, по слухам, везли на смертную казнь. Нас особо не интересовало, что конкретно они натворили. Самолёт сел в какой-то дыре ещё до Ташкента, но уже в Союзе. Чего-то у него там сломалось.

Мы сходили уже в наш советский кишлак и купили вина, хлеба, сигарет и консервов. Водки в кишлаке не было. Пришли, угостили осужденных. Они были наши. Мы не делали никакого различия между ними и собой. Они были такими же героями, как и мы. Просто им не повезло. Они попались. Расстрелять или посадить за подобные и другие антиуставные «подвиги» можно было любого из нас.

Караульные не мешали. Они не рискнули мешать. Они даже сняли с арестованных наручники. Рядом со мной сидящий сержант с первого батальона, снял сапог и вылил из него кровь. У него было ранение в ногу.

Жизнь странная штука, а земля очень маленькая. Сержант сейчас живёт в другой стране. Он работал в учреждении, где одним из руководителей был мой бывший ротный замполит. Тётя сержанта живёт в соседнем со мной подъезде.

По прилёту в военный аэропорт Тузель, нам в маленьком кассовом окошке одиноко стоящего дома выдали наши копейки за боевые и ранения. Кому 50, кому 100, кому 200, кому 300 рублей. Потом показали в темноту и сказали: «там Ташкент». Всем было по фигу на наши награды, бинты и костыли. Чиновникам и генералам, олицетворявшим Родину в сытом Союзе, было плевать. Мы поймали машину, заплатили по 25 рублей и поехали в аэропорт. В аэропорту было уже около 2 000 таких же уставших от войны людей. Я обменял оставшиеся от Афгана чеки в ближайшей столовой на рубли один к трём.

Еды, практически, не было, водки и пива не было. Всё было съедено и выпито. Некоторые солдаты сидели в аэропорту в ожидании бесплатных билетов по несколько недель. Офицеров не было. Они к солдатам не совались. Бесплатных билетов по солдатскому требованию не было. Билетов куда солдату надо не было даже за деньги.

Милиция, военный комендант и патрульные свалили на ночь из аэропорта от греха подальше. Дверь в комендатуру валялась рядом, выбитая ловким ударом сапога. Дышать в зале было нечем.

Мы вышли на улицу. На скамейках под деревьями сидело с десяток солдат танкистов и мотострелков. Решили отобрать у них деньги и дембельские дипломаты. Типа, «расступись, «салярики» и «мабута», десантура с Афгана идёт. У одного из танкистов на груди блеснула медаль «За Отвагу», у двух мотострелков были ордена «Красной Звезды».

Драться расхотелось. Это были свои афганцы, такие же боевые, как и мы. Нам нечего было делить. Не думаю, что им было легче умирать за нашу общую Родину. У пацанов была водка и хлеб с варёной колбасой. Выпили, закусили. Третий тост пили молча, и не чокаясь, за погибших.

Утром я поехал в город и купил билет за наличные. Мне повезло, у меня были приличные деньги. 200 рублей из них я дал двум однополчанам горемыкам, сидевшим в аэропорту без денег уже месяц. Они тут же радостно купили билеты домой.

Некоторые наши и по 2 месяца сидели. То денег нет, то билетов по солдатским требованиям. Толпа у касс, увидев наши бинты в подтёках крови, вяло расступилась. Какой-то подполковник попытался качнуть права, но жена его быстро уволокла от греха подальше. Нам было плевать на любых «мирных» не воевавших полковников и генералов. Даже честь дембельнувшиеся десантники никому не отдавали, ни патрулю, ни офицерам.
Избиение патруля было обычным делом. Билеты купил, куда пришлось, нужных мне направлений не было, но это куда-то было уже посередине дороги домой. Так, на перекладных, я добрался до родной хрущёвки, где меня ждали, поседевшие от постоянных переживаний, отец и мать.

Читал статистику, более 2 000 дембелей афганцев было убито в Ташкенте грабителями и бандитами. За чеками нашими охотились уроды.

Дембеля комендантского взвода нашего полка часто меняли на героин боеприпасы, еду и обмундирование своих молодых солдат, запчасти к боевым автомобилям. Всё, что могли украсть. Иногда это воровалось на больших складах, куда воровать посылали тех же молодых солдат под угрозой смерти и издевательств. Причём среди этих дембелей наркоманов были и те писаря, кто имел доступ к секретной информации о проводимых боевых операциях. Не удивлюсь, если и она менялась на наркоту и модные часы и джинсы. Тогда мы этого анализировать не могли, это понимание уже приходит сейчас. Тогда нас хватало только на сон, еду и боевые. Где уж кого-то обвинять и правду искать.

Самый торгашный у камендачей был солдат, утверждавший, что он чеченец, водитель БТР комендантского взвода. На боевые этот «грозный воин» в горы не ходил, продавал военное имущество направо и налево, лютовал над молодым призывом по-чёрному, и наркоман был страшный. Психованный и нервный так же он был какой-то. Ему по ходу даже медаль выхлопотали его дружки писаря из комендантского взвода. Короче позор народа, а не боец.

Настоящий он был чечен или нет, я не знаю. Может, врал.

Особым другом у этого ворюги был писарь штаба, родом из Ташкента. Писарь этот месяц по молодухе служил в курковой роте, на первых же боевых показал себя полным трусом и выклянчил, чтобы его отправили служить в штаб.

То, что писарь этот выхлопотал себе боевую медаль, никого не удивило. Но этот «герой штабных баталий» умудрился вписать себя в список наградных на офицерский орден «За службу Родине в Вооружённых Силах СССР». Не дали, конечно. Наркоман конченый, героинщик, также торговал всем возможным с афганцами и в том числе тем, что по его указаниям крали молодые писаря со складов полка и дивизии. Это обос……ся в горах от страха чмо имело также доступ ко всем оперативным картам операций полка, а через знакомых писарей штаба дивизии и к оперативным планам боевых действий дивизии.

Не было у нас тогда ни ума, ни времени, ни сил обращать внимание на эти отдельные факты и соединять их в одно целое. Верили мы в порядочность даже таких уродов. Судя по постоянным засадам и нашим потерям, верили зря.

По данным военной прокуратуры, с декабря 1979 г. по февраль 1989 г. в составе 40-й армии в ДРА к уголовной ответственности были привлечены 4 307 человек.

Курки часто употребляли коноплю (так называемый «чарс»), героин употреблять у них не было сил. Героинщик в горах не смог бы идти и километра. Правда, коноплю старались употреблять в полку, в горах особо не раскумаришься, воевать надо.

У каждого годка или дембеля всегда был в запасе кусок чарса, иногда величиной с кулак.

Помню, расслабились мы с корешком по дембелю между коек в расположении взвода, косяк забиваем. Рота в это время на вечерней проверке стоит, к отбою готовится. Вдруг замполит ротный заходит. Мы конопельку в кулаке зажали с папиросой и табаком незабитым и уже понимаем, что нам кирдык. Залёт страшенный, трибуналом пахнет. И замполит понимает, что мы с наркотой попались. Посмотрел он на нас с укоризной, чего, мол, вы скоты меня подводите и сказал, чтобы мы через пять минут были тоже на проверке. Развернулся и ушёл.

Мы, конечно, косяк тот после отбоя курнули, но в расположении роты больше не забивали. И конопелькой стали реже баловаться. И мы замполита подставлять не хотели, и он нас пожалел дураков.

Один из нас в то время уже на плацу, на огромном стенде-плакате красовался, как лучший воин части, а второй был тем самым бывшим молодым, который замполита с пулемётом в бою прикрывал. Эх, если бы все замполиты такими людьми были.

Почему курки не трогали штабных, среди которых было немало бывших курков, не выдержавших тягот и лишения службы в курках? Казалось, вот оно, устроившееся сладко чадо. Штабные могли куркам отомстить. Наградные скрысить, льготы в военный билет не проставить, настучать и ещё чего. Злить их и стыдить было не выгодно, как в дерьмо наступить. И дерьму по фигу, и сам испачкаешься.

Правда, справедливости ради стоит сказать, что не все курки, попавшие по тем или иным причинам в штабные (не всегда по доброй воле), покидали свои роты. Пока рота находилась в расположении полка, они работали в штабе, на боевые ходили вместе с ротой и становились обычными курками.

Получить боевую медаль или боевой орден для солдата курка можно было в основном только одним способом, через ранение в бою. Или посмертно. За самострел или ранение по случайности наград не давали. За лёгкое ранение или контузию в бою курок получал медаль «За Отвагу», за тяжёлое ранение или смерть шёл орден «Красная Звезда».

Иногда без ранения солдату удавалось получить медаль «За Боевые Заслуги». И поверьте, эта медаль, если она получена солдатом курком, стоит намного больше любых орденов любого штабного офицера. Когда солдат курок без ранения получал медаль «За Отвагу», можно было смело приравнять её к ордену «Красного Знамени».

Офицеру и прапорщику курковой роты обычно, если он был смелый офицер, давали за службу в Афгане орден «Красной Звезды». Такую «Красную Звезду» куркового офицера можно уверенно приравнять к «Золотой Звезде Героя». В нашей дивизии куркам очень редко давали орден «Красного Знамени» и «Орден Ленина», я за свой призыв не припомню ни одного солдата курка, взводного или ротного курка офицера с такой наградой.

Так что, орден ордену рознь.

Наградные на солдат курков писали ротные командиры по представлению командиров взводов. Потом их утверждал комбат, и они уходили на подпись командиру полка. От командира полка наградные уходили в штаб дивизии, оттуда в штаб армии и потом в Москву.

Все эти инстанции, уже со штаба полка, контролировались штабными офицерами и писарями. Любая ошибка или помарка в тексте, любая не там поставленная запятая, любой донос, склока с писарем, залёт по неуставняку, могли повлиять на сброс такого наградного в мусорную корзину, какой бы подвиг там не звучал.

Если офицер, подавший наградной на солдата или сам солдат где-то «засветился», не отдал вовремя честь, ответил грубо, косо посмотрел на штабного начальника, да любая мелочь, наградной шёл в корзину.

Бывало, что писаря и офицеры штабов мстили куркам или курковым офицерам за те или иные обиды. Не секрет, что к писарям и штабным многие курки относились весьма презрительно.

Разные чудные причины могли отправить в корзину наградной курка, на награды в штабах даже существовала определённая разнарядка, какой части и сколько дать государственных наград и каких. В самых высоких сферах наградные ещё «рубились» за то, что подвиг «неправдоподобный», за то, что сильно «героический» наградной, за то, что перед иностранцами неудобно, ведь газеты пишут, что не воюем, а награды на груди солдат будут говорить совсем обратное. Увидит интурист солдата с боевой наградой, пасквиль напишет в свою иностранную газету.

Не укладывалось в головах у пузатеньких и мордатеньких московских полковников, генералов и чиновников, что «неправдоподобные» и «героические» подвиги действительно ежедневно совершались обычными мальчишками, вчерашними школьниками. А может кого и жаба давила, что его не служившее, сладконеженное чадо, откосившее с помощью важного папы от армии, никогда не будет носить такой заслуженной награды.

Сейчас интернет это открытая книга. Многие прошедшие Афган солдаты, говорят, что читая о своих погибших друзьях официальные статьи об описании подвига, за который посмертно награждали погибшего солдата, видят в этих описаниях полную ерунду и неправду.

Сложно было Советским начальникам просто наградить погибшего в Афгане солдата орденом «Красная Звезда» именно за то, что человек погиб, отдав свою жизнь за Родину.

Случались же и шальные пули, и подрывы на мине, и тяжёлые смертельные болезни, и бытовые ранения, не совместимые с жизнью. Всё равно солдат честно служил и готов был умереть за свою Страну.

Нет, кому-то надо было часто высасывать из пальцев совершенно другие, «более героические» обстоятельства гибели солдат. Вроде и ложь во благо, но другая это уже была информация. Типа, дадим орден погибшему или умершему, но за другое. Типа авансом. И молчим мы теперь, боимся поднимать правду, так как это по нашим товарищам и однополчанам, в том числе и погибшим, может ударить. Маленькая неправда порождает огромную планету лжи.

Признай, Родина, что все служившие в Афгане герои, а все погибшие имеют право на орденское награждение.

Одни честно пошли служить под пули, другие головы сложили на войне. Никому, бывшему в Афгане, не было никаких гарантий вернуться домой живым. Ни солдату, ни офицеру, ни генералу. Каждый тянул свою лямку, как мог и как умел.

Наверное, ещё и пугала правительство такая масса награждённых молодых фронтовиков, обученных и воевать и готовых искать правду силовыми путями, невзирая на чины и звания.

Приходившие с Афгана вчерашние повзрослевшие дети готовы были зубами рвать любую несправедливость. Беда в том, что рвали не всегда правильно и по закону. Много народу ушло в бандиты, много осело в тюрьмах. В городах пришедшими фронтовиками стали организовываться афганские клубы.

По началу, они были солдатскими и их возглавляли реально боевые фронтовики. Основным отличием возглавлявшего являлся личный авторитет.

Офицеров фронтовиков в таких гражданских клубах было очень мало. Офицеров ещё не пускали в такие клубы советские воинские части, где они служили. За членство в таком «диссидентском» клубе могли и карьеру сломать и просто выгнать офицера или прапорщика из армии.

В нашем городе определённая поддержка от государства нашим патриотическим клубам была, и немалая, но не всегда мы ей правильно пользовались.

Некоторые чиновники затыкали нам рты и говорили, что мы не имеем права собираться. Некоторые врывались к нам на собрания и открыто кричали, что мы становимся в конфронтацию к власти и государственной политике замалчивания Афганской войны.

Крупные чиновники, руководители партийных и государственных аппаратов районов, городов, края, как ни странно, были нам, в общем, почти все рады. Они не были зашторенными функционерами. Эти дети хрущёвской оттепели в нас видели молодых себя, и через нас готовы были реализовать свои и наши интересные проекты. Нам предлагались лучшие залы, мы запросто открывали двери в любые, самые высокие кабинеты. Люди высоких постов прерывали все свои совещания и дела, чтобы внимательно нас выслушать и помочь.

Мы, в городе, провели первую в СССР панихиду по убиенным в Афганистане. У власти были ещё коммунисты.

Моя фотография в форме курсанта высшего специального учебного заведения на кладбище, в окружении друзей по афганскому оружию, священнослужителей, матерей погибших, верующих и сочувствующих граждан появилась в центральной краевой прессе. Начальник моего курса было в шоке. Меня отправили на принудительную психологическую экспертизу. Курсант комсомолец в коммунистической стране вместе с попом отпевает мёртвых. Это сейчас мы и церковь порой неотделимы прочно, а глава государства гордо говорит, что он православный. И правильно гордится. А тогда…

Эта поганая инициатива отправки меня на психушку была личной местью начальника моего курса. Мелкие грызуны кусали нас в бессильной злобе и зависти. Мы с ними не яшкались, называли и их и их дела своими именами, громко, в лицо и прилюдно.

Наверное, через нас они хотели напакостить и своим вышестоящим чиновникам, которые нас поддерживали.

Короче, спас меня один бывший афганец медик. Договорился с медкомиссией, чтобы они меня не рубили, а правдиво проверяли. Оставили меня дальше доучиваться. Спасибо офицеру. Убили его потом. Голову проломили.

А панихида по убитым в Афганистане нужна была. Не отпетые ведь наши товарищи в цинках лежали. Не боялись мы тогда никого и нечего. Ещё не боялись, потом бояться многие стали, или равнодушно отошли в сторону. Немногие из нас сейчас темы афганские больные поднимают, можно сказать, единицы.

Нам даже удалось тогда снять со своего поста первого секретаря горкома комсомола, который откровенно саботировал наш афганский клуб. Хотя при этом и второй, и третий, и четвёртый секретари были на нашей стороне и помогали всегда и от всей души, часто втайне от первого.

Потом пришёл другой первый секретарь горкома комсомола. Классный парень. Жить стало гораздо легче. А война всё ещё шла. Шли гробы, приходили раненые и калеченые. Приходили с войны солдаты и офицеры. Мы хотели чего-то большего. Мы были сильны в своей правде.

Губернаторы и мэры нам верили, на нас смотрели, как на надёжных. Нам не хватало политической и кабинетной грамотёшки, мы хотели и умели воевать быстро и добывать победы быстро.

Политика не фронт. В коридорах власти были совсем другие баталии и манёвры. Мягко говоря, мы сами проиграли свои гражданские кабинетные бои. Хотя львиную долю квартир матерям погибших, инвалидам и пацанам - ветеранам мы выбили. Мы смогли доказать своё право на существование. Мы заложили основы нашего молодого ветеранского движения. И всё.

Мы не удержались на гребне политики и власти, даже с такой огромной поддержкой государства, партий и власть имущих.

Я помню, на чём мы сломались. Даже писать об этом стыдно. Мы не выдержали испытания на прочность. Мы сами сдулись.

Стали массово появляться лжеафганцы, они трясли боевыми медалями, ходили на встречи, рассказывали о несуществующих своих героических буднях. Попадались такие мрази и в нашем специальном высшем учебном заведении. Но мы их разоблачали довольно быстро, специфика учебного заведения позволяла выяснить любую подноготную любого курсанта.

Обычно этих лжецов выкидывали с позором, но один такой «липовый герой» долго ходил с медалью «За Отвагу», даже юбилейную медаль «70 лет Вооружённых Сил СССР» умудрился получить, стать комсоргом курса, закончить учебное заведение, получить офицерское звание и потом стал работать в прокуратуре. Говорят, до сих пор прокурором ходит. Как он смог отмазаться от позора не знаю, мы с ним уже никогда не разговаривали. Наверное, и медаль незаслуженную одевает по праздникам. До сих пор то там, то сям такие лжеафганцы всплывают, правда, уже меньше.

Потом пошли льготы налогообложения и беспошлинного ввоза товаров, подаренные государством для ветеранов. Возглавлять такие организации стало выгодно. Организации стали дистанцироваться от власти, и либо превращались в попрошаек или просто рубили деньги. Наши патриотические сборища либо беднели на глазах, либо превращались в бандитские кормушки. Лишь немногие продолжали искренне заботиться о фронтовых братанах.

Начались лихие девяностые. Кто-то скурвился на больших деньгах, кто-то не смог смотреть на расколы, коммерцию и склоки в афганских клубах. Малая часть афганских клубов продолжала двигаться по инерции, выживая на сущие копейки и что-то продолжала делать.

Расколы между солдатами и офицерами, между фронтовиками и штабными, между теми, кто научился крутиться и зарабатывать, и теми, у кого не было коммерческой жилки. Раскалывались по-разному.

Курки пачками покидали свои ветеранские организации и уже только числились в них. Свои умело косили из автоматов своих и взрывали друг друга на кладбищах, даже подкладывая мины в могилы погибших однополчан. Правду искать и защищать стало то скучно, то противно, то опасно, то недоходно. Рядом не стало уверенных товарищеских плеч и смелых грамотных командиров, гражданская жизнь внесла свои коррективы.

Потом девяностые закончились. «Особо смелые» покоились на кладбищах. «Особо коммерческие» имели свой бизнес. Места председателей в ветеранских организациях стали всё больше занимать штабные офицеры, военные тыловики, и бывшие большие чины. Мы позвали их сами, забыв, что они и на фронте не особо в бой ходили. Кто мы были для них? Голоштанная солдатня.

Короче, помощи от таких председателей было мало, говорильни много, многие клубы скатывались в очередные карманные организации администраций для галочки.

Некоторые клубы продолжали возглавлять реальные фронтовики, но таких клубов было мало. У каких-то председателей фронтовиков, практически, уже не осталось помощников. Какие-то ребята стали совершенно другими, их покромсала лихая и нелёгкая жизнь.

Афганские организации снова часто становились скучными, серыми и нищими. Доверять новым штабным председателям вчерашние фронтовые волки уже не хотели. Они засели и ушли в «глухое подполье» своей личной повседневной жизни.

Где-то офицеры не желали подчиняться вчерашним солдатам, Где-то боевые фронтовики не хотели подчиняться штабникам и тыловикам. Мы обращались друг к другу за помощью и часто не помогали друг другу, а стыдливо отводя глаза, ссылались на загруженность другими, более важными делами. Наши клубы не жили, они выживали. Выжили и зачастую превратились в обычные, скучные и серые, полунищие ничем не примечательные общественные организации. Хотя, справедливости ради стоит сказать, что имелись и имеются и лихие наши местные патриотические общественные организации с конкретными делами, но их очень мало.

Беда в том, что сейчас в своих многих различных клубах мы пытаемся выполнить всего четыре основные задачи.

Первая, очень и очень скромная помощь матерям погибших. Вторая: косметический, пару раз в году уход за могилами и памятниками павших героев локальных войн, третья: пару-тройку раз в год организация всеобщей пьянки, и четвёртая: походы с лекциями о патриотизме в школы и другие учебные заведения.

Работа нужная, но это всего лишь малая часть. Этим должен заниматься только один из отделов таких клубов. Нужна юридическая помощь, медицинская и реабилитационная помощь, силовая поддержка, коммерческая, финансовая и материальная поддержка и много чего ещё. Жилищные вопросы стоят более чем жёстко. Большая часть ветеранов афганской войны, так и не получила от государства обещанных квартир. Я знаю заслуженных фронтовиков, не имеющих даже постоянной прописки и живущих на койко-месте в коридорах общежитий.

Угла своего нет у орденоносцев и раненых инвалидов, не то что комнаты в общаге.

Мы оказались преданы в очередной раз, как тогда, на войне. Нас привыкли предавать.

Медицинское лечение и реабилитация, обеспечение качественным санаторным лечением далеко не на высоте. Был в США, встречался с ветеранами их различных войн. У них давно всё налажено, и помощь, и льготы, и лечение, и выплаты. Почему у них в США всё в шоколаде, а мы до сих пор нашей Стране до лампочки? Может быть, и нам пора о ветеранах боёв за Родину позаботиться по настоящему, а не для отчётов.

Для того чтобы организовать такую поддержку друг друга, надо полностью пересмотреть и порядок, и форму работы афганских организаций. Наши ребята есть во всех структурах и властных, и силовых, и депутатских, и общественных. Надо и объединиться по-новому и работать по-новому. И во главу угла надо поставить не личное обогащение, а реальную ежесекундную помощь друг другу. Как на войне, только без фронтовых ошибок дружбы.

Сейчас с возрастом, мы становимся мудрее. Года примерили и сравняли всех. Возможно, и наши ветеранские организации снова станут, по настоящему боевыми, смелыми и реально фронтовыми, не «для галочки», готовыми не только трясти медалями по школам и два раза в год вместе выпивать, но ежедневно драться друг за друга и за правду руками, ногами и зубами. Проблем у ветеранов боевых действий немеряно. Да и России так не хватает честных и смелых парней на передней линии общественной жизни.

Не для того мы войну прошли, чтобы в фонтанах с пьяными рожами водичкой друг в друга брызгать.

Да и к чести больших чиновников из больших кабинетов стоит сказать, что они всегда были готовы помогать нам и словом и делом.

Я встречал иногда на мелком уровне особые сопротивления, непонимание и неприязнь. Но это мелочь. Мы могли эту мелочь поставить на место. А ведь даже эта мошкара ждала от нас совсем другого сопротивления, но не капитуляции.

Власть, как ни странно, до сих пор готова к нашему всплеску. И готова реально помогать нам.

Помогать, но не работать и мыслить за нас.

В больших кабинетах от нас ждали чего-то большего, чем банального дележа брошенных со стола крох.

Большие кабинеты, руководители районов, мэры, губернаторы, во многом и часто были готовы помочь нам и поддержать нас. И сейчас готовы. Только от нас мало толку. Мы то не умели, то просто ленились и не хотели. Короче, мы во многом облажались после войны. От нас ещё ждут грамотных действий и решений, нас так же готовы поддерживать власть, чиновники и кабинеты. Сможем ли мы оправдать эти готовности и надежды?

Помню, пятерых курков одной роты, за один из боёв комбат представил к «Орденам Славы». Зарубили уже в штабе дивизии. Штабные переполошились, что у солдат будут такие награды, а у них нет. Нам сказали, что в Афганистане такие ордена не положены. Уже сейчас я узнал, что ни фига подобного. Статус этого ордена и указы позволяли в то время такую награду получить.

Самые гадкие во всей этой наградной круговерти были две вещи: первая, что повторно наградной взамен зарубленного уже, как правило, не писался, и вторая, что если наградной рубился выше штаба дивизии, то об этом уже никто ничего не знал, и человек мог годами ждать свою медаль или орден и ничего не дождаться. Вроде заслужил, а ничего не дали.

Солдаты переживали, но не сильно, в конце концов, не за награды бились. Льготы то ветеранские и то уже ввели, когда мы службу заканчивали.

Обидно ребятам стало потом, после войны. Почти по 2 года каждый курок провёл в полноценной военной жути боёв и большинство ничего не имеет на грудь. Ни одной боевой медали.

До сих пор многие военные чиновники считают, что быть 2 года на фронте – это просто так. Страна, которая официальная, пацаны честно отдали тебе свой долг, отдай и ты им свой и желательно не юбилейными побрякушками.

Очень редко некоторым солдатам доставались боевые афганские награды именно республики Афганистан (не считая медали «от Благодарного Афганского Народа», эту юбилейную медаль выдали всем, кто был в Афганистане). По какому принципу их раздавали, я не знаю. Штабным они доставались частенько.

Советники, штабные офицеры дивизий и армий получали их, как правило, обязательно. Ещё они, как правило, обязательно получали орден «Красной Звезды». На рядовых курков наград «не хватало». Оно и понятно, штабные были гораздо ближе к медально-орденской кормушке, чем любой из нас.

Погода в Афгане была странная. В полку я пережил 2 зимы, 2 осени, 2 весны и полтора лета. Первая зима в полку (Кабул) была очень снежная и холодная. На боевых на Бараках, по молодухе, я отморозил себе левое ухо, оно гноилось и текло, часто именно в это ухо я ещё и получал затрещины, что не так уж способствовало его заживлению. Шрам остался на всю жизнь.

Вторая зима была не такая снежная, но гораздо холодней. Лето было одинаковое, частые землетрясения, маленькие и побольше смерчи и смерчики, пыльно и жарко. Жару я любил. От землетрясений не прятались, к ним почти привыкли и нехотя выходили из помещений на улицу. На боевых на землетрясения внимания почти не обращали. Первый раз было страшно. Вот сидишь, а вот земля напротив уже на 3 метра выше стала, а ты внизу. Кашу из банки доесть это мне не помешало.

На Джелалабаде (это афганская провинция, мы туда часто ходили первый год зимой на боевые операции) зимой была жара. Пальмы, пески, три раза в год урожаи, тропики. Но по какой-то генеральской глупости нас заставляли на Джелалабад брать с собой и ватные штаны, и дополнительные ватники, и даже валенки. Всё это мы пёрли на себе, это мешало в бою, и мы проклинали штабных идиотов, командира полка и комдива, которые это удумали.

Речки были напрочь горные и бурные. Переправляясь через одну из них, я сильно остудил себе ноги, теперь они болят на погоду.

Сила течения в таких речушках ворочала огромные валуны, как картонные коробки. Однажды, у нас утонул в такой речке трофейный осёл, не переправился, унесло как пушинку.

На первых месяцах службы я в горах сильно уставал. На втором году уже было гораздо легче. Поэтому, на небольших привалах на боевых, если эти привалы были рядом с речкой, на втором году службы, за 10 минут общего отдыха роты, я успевал быстро разэкипироваться, разуться, и носки потные состирнуть (всегда носил с собой запасные носки), и ноги и голову с мылом в такой речке помыть, и тело окунуть. Как ни странно, не смотря на то, что сидеть и отдыхать казалось лучше, чем скакать с ногами и головой в ледяной воде, мне такое освежение помогало больше, чем просто раслабуха. Грязные носки и грязные ноги на боевых доставляли жжение на ступнях. К ледяной воде я привык с детства, первые купальные заплывы в озере возле дома, мы делали с последними льдинами.

Почему же существует дембелизм даже на войне?

В Советской армии, а тем более в Афгане не было возможности постоянно тренироваться в спортивном зале, у нас даже не было понятия спортивный зал. Был спортивный городок, заброшенный и пыльный, доступный только для офицеров, так как у солдата курка качать мышцы и оттачивать мастерство боевых искусств, не было ни времени, ни сил. Всех пришедших, не мышцатых, не боксёров, не каратистов, не борцов просто ломают в первый же день. Остальных, выше перечисленных, ломают через неделю. Будешь отбиваться, сами дембеля тебя и сдадут. Пойдёшь под трибунал. Скажут сам драку начал, за тебя свидетелем никто не пойдёт. Драка, развязанная молодым солдатом в условиях войны – это трибунал и срок. Избиения дембелями срок тоже, но кто на них жаловаться будет.

Стукачей опускают и они живут чморями до дембеля.

Для стукачей, молодых солдат, будет служба «по уставу», а это как в дисбате. Устав плюс война, можно вешаться сразу, служить по уставу и воевать не мог никто, и никогда, и нигде.

Дембелям тебя, молодого борзого, застучать западло не будет. Застучать особистам борзого фраерка молодого солдата - это не западло, это правильно. Борзого молодого опустит уже сам взводный офицер. Сломает и отдаст на растерзание самым подлючим дедушкам.

Заденешь ефрейтора или сержанта, а они и били первыми молодых солдат - это реальный срок. Даже оправдания слушать не будут. За ефрейтора или сержанта сроки идут моментально, это не гражданка, где начальника можно послать и по морде дать, это армия, где даже за оскорбление словами младших командиров могут срок дать.

Дембеля уже спаяны годом общих проблем войны, отношений и тягот и пахать за вас они не будут, а пахать надо, вот и придётся вам за них работать, и их обслуживать.

Откажешься, жаловаться некуда. Две дороги: или делать, что приказывают дембеля, или стукач, или чмо, или побои. Будешь ходить битым каждый день. Мы многие очень непокорные были, сопротивлялись, как могли неповиновением, таких обуревших били ежедневно. Отказался обслуживать дедушку, получи в рыло много и неоднократно.

Сержанты тоже дембеля, они вас не поддержат. Можно быть хоть с какими мышцами и спортивными званиями. Ты обречён.

Офицеры не вмешивались. Если они будут ломать дембелизм, то вынуждены доложить об этом вышестоящим командирам. Все действия офицеров в подразделении обязаны быть законспектированы в специальных прошнурованных тетрадях, за личной подписью и печатью. Тетради постоянно проверялись и инспектировались. Каждый день офицеры по уставу и инстанции докладывали о всех происшествиях у себя в подразделениях и частях. Идиотов копать правдой себе карьерную могилу и расчищать путь на зону, не было.

За официальное признание дембелизма, наркомании и издевательств у себя в части или подразделении, тем более в условии военных действий, офицера могут и посадить, и карьера будет сломана однозначно. Замалчивание было выгоднее. Надеялись на авось, и на то, что не так часто стучали.

Да хоть бы и стучали. Все от взводного до командира полка и дивизии были повязаны круговой порукой замалчивания любых случаев неуставных взаимоотношений. Даже особисты молчали. Наказывали-то не одного взводного офицера. Наказывали всех, вплоть до комдива. Такая тухлая система невыгодности вскрытия любых преступлений в Афгане.

Поэтому солдаты и называли почти всех офицеров и генералов в Афгане шакалами.

Так что дембелизм и издевательства над молодыми солдатами устраивали всех, кроме самих молодых солдат.

Это была целая система, отлаженная ещё с 1945 года, когда солдаты фронтовики, дослуживающие в Советской армии, заставляли всю работу в подразделении делать молодых, не воевавших солдат, и сломать эту систему можно было только с помощью государства.

Но тогда надо было менять в Афгане почти весь офицерский состав, и уволить всех уже служивших солдат сразу, и сразу набрать для Афгана только новых солдат, и при этом кучу миллиардов бабла потратить на предварительное обучение нового солдата и офицеров с генералами новым мыслям и новому отношению к жизни, армии и войне. Это уже из области фантастики.

Чиновникам, у которых хватило ума и совести развязать войну, и послать в мирное время на афганскую бойню сотни тысяч молодых граждан своего государства, не была присуща жалость, или сочувствие, или здравый смысл. Тщетно было искать у них христианские чувства и человеческую мораль.

Интернет великая штука. Сколько «великих» и «больших» офицеров и генералов, известных сейчас и занимающих немалые посты, во время афганской кампании не участвовало в войне?

Не повезло, скажете Вы. Враньё.

Любой офицер Советской Армии мог написать рапорт и его отправляли на войну. Не писали рапорта только трусы. Потом некоторые из этих трусов, когда стали крупными начальниками прокатились на Чеченскую войну. Именно потом, и именно прокатились с шиком и водкой, когда им уже ничего не угрожало, и они опять «пролетели» мимо настоящей войны, спрятавшись по штабам. Сколько же трусов в нашей армии.

Боевых офицеров, прошедших реальные ужасы афганской войны почти всех из армии вычистили. Кого сразу, кого чуть позже. Как вычистили и реально боевых офицеров чеченской войны.

Их вычищали трусы и тыловые шкуры. Это уже другая история и надеюсь, что кто-то и о ней напишет полно и правдиво. Настоящие фронтовики всегда не удобны и не нужны. Такова мерзкая правда общества.

Почему-то в армии бытовало мнение об изнеженных и плохих в службе москвичах. Сколько я видел в Афгане ребят из Москвы и Московской области, все они были храбрыми и выносливыми. В нашей роте был парень, гранатомётчик, москвич. До войны работал в Останкино на телевидении. Погиб.

Героический парень. И как человек исключительный. Дай Бог, всем молодым ребятам и солдатам такими быть. И погиб он как Герой. Реальный Герой, не надуманный. Редкой славной жизни человек был и в быту и на войне. Такому памятник надо ставить на Красной площади и фильмы о таком снимать. Лучше солдата, чем он, я в своей жизни не встречал. Жалко, что на Останкино нет мемориальной доски о нём. Останкино, да и вся Москва может гордиться таким именно своим настоящим Героем.

Когда мы забирались на очередную гору на ночлег, то всегда были очень потные, (шли в горы долго, по многу часов) и я всегда снимал с себя одежду и проветривал её на камнях. Конечно, было очень холодно в одних трусах, перепад температур в горах очень обширный, но зато потом я надевал на себя уже всё изрядно подсохшее. Ночь проходила теплее. Эти и другие маленькие хитрости делали жизнь на боевых если не удобнее, то, по крайней мере, помогали сохранить здоровье.

Уже под дембель приходило солдатское и офицерское пополнение, частью откровенно за льготами и орденами. Спросишь такого: зачем в Афган попёрся? За льготами, отвечает, и за орденом. Некоторые хотели стать «Героем Советского Союза». Даже спрашивали у нас, что для этого сделать надо, какой подвиг совершить. Редкостные дебилоиды. Толку от таких «воинов» никогда не было, только глупости и дерьма.

Однажды подкравшись на боевых к нашему посту, чтобы его проверить «на сон», услышал разговор молодых солдат, которые обсуждали, что им делать, если моджахеды будут побеждать в бою. Молодёжь откровенно решила пристрелить офицеров и старослужащих, сдаться в плен и уехать в Америку. Я был в шоке. Дождались мать его сменщиков. Оставляем страну в «надёжные руки». На этих боевых мы были готовы к двум атакам.

По приходу в полк мы этих уродов не били, мы просто сдали их особистам. Слава Богу, такими «откровенными» «любителями» льгот, орденов или Америки, были далеко не все молодые.

Спецы получали свои награды вполне справедливо.

Очень много курков и спецов солдат так ничего из боевых наград и не получили. Хотя обычные подвиги, по нашим меркам, совершали все и часто.

Мой товарищ по полку, последний год службы водил в Афгане бензовоз. От точки «А» до точки «Б». Любая пуля и ты – факел. Каждый выезд это подвиг. У него 26 прохождений перевала САЛАНГ.

Чтобы вам было понятно, насколько этот Саланг был опасен, привожу данные интернета: по статусу боевых наград, вручаемых за Саланг: за каждое его прохождение водителя обязаны были наградить медалью «За Боевые Заслуги».
За три прохождения должна была идти медаль «За Отвагу».
За пять прохождений перевала Саланг, шел орден «Красная Звезда».

Такая разнарядка в годы его службы была в Штабе Армии.
Ж..а была на Саланге. Гибли там водилы по полной. Угадайте сколько боевых наград у моего друга? Всего одна медаль «За Боевые Заслуги». 26 прохождений Саланга!!! Где остальные его награды, господа штабники? Наверное, на Ваших кителях.

Молодым курком этот же мой друг полгода ходил в горы. Он служил в первом батальоне. От горы «А» до горы «Б». Под пулями. Каждая гора – это подвиг. Каждый день в Афгане – это был обычный рабочий подвиг. Пули летали везде. Даже пока стоишь в карауле, слышишь 2 – 3 свиста каждую смену. А на боевых в горах, жизнью рискуешь каждую секунду.

Космонавты за 2 – 3 месяца опасной работы на орбите, получают звёзды Героев. Курки и спецы за полтора – два года Афгана получали по 50-100 рублей.

Как правило, курками были обычные парни с обычных рабочих и крестьянских семей. Среди служивших советских солдат и офицеров в Афганистане: 61% – дети рабочих, 31% – дети колхозников, 5% – из семей служащих, более 20 % выросли в неполных семьях.

Родина у них в неоплатном долгу.

Родина в огромном долгу перед теми, кто защищал её и выполнял её, Родины, приказы. Курки искренне верили, что прикрывают своими телами Страну. Хотя каждый солдат мог прийти в штаб полка или дивизии и попроситься в Союз. Никаких репрессий со стороны закона не было, его реально отправили бы домой, в Россию, дослуживать в СССР.

Мы искренне бились рядом с трупами убитых и телами раненых сослуживцев, зная, что мы их не бросим. Курки искренне считали, что если они уйдут из Афгана, и не будут воевать, наша Родина подвергнется нападению со стороны американцев, и что банды моджахедов будут убивать мирных жителей на южных рубежах нашей Родины. Это были наши заблуждения, но мы верили и отдавали себя войне, и выли по вечерам возле курилки, слегка обдолбившись афганского чарса.

В том страшном, лживом и насквозь прогнившем советском Афгане все курки, даже те, кто покончил с собой, не выдержав фронта, обессилев от побоев и унижений, были Героями по одной причине.

В силу своей веры в Страну, которую для них олицетворяли врущие им чиновники и генералы, веры в Советский народ, который послал их на убой единым голосованием, в силу политической и мировоззренческой необразованности, в силу огромного патриотизма, в силу верности воинской Присяге, они твёрдо знали и верили, что Родина нуждается в их защите именно в Афганистане.

Они не ушли с войны. Они готовы были остаться с ней до самого конца своей жизни, пусть и очень короткой, предпочтя смерть предательству ряда своих сослуживцев, и вышестоящих прапорщиков, офицеров и генералов, которые, дембелизмом, издевательствами, воровством, неумелым командованием, и равнодушием к их судьбам и довели их до этой смерти.

Спросите у любого солдата или офицера, побывавшего в Афганистане, какое подразделение до сих пор считается самым боевым в Афганской войне? Вам ответят: «Полтинник» - 350 гвардейский парашютно-десантный полк 103 гвардейской воздушно-десантной дивизии. Любимый полк Маргелова.

А спросите любого пацана этого Полка, какое боевое подразделение из реально воевавших в Афганистане, имеет больше всех ненаграждённых солдат? Ответ будет таким же.

Что касается вывода войск из Афганистана. Один из моих командиров по роте в Афгане, позже, после войны, служил во время вывода советских войск, на границе СССР с ДРА. Уже после войны он, скрипя зубами, рассказывал мне, как ещё целый год после официального вывода Советских войск из ДРА, с боями, на Советскую территорию пробивались забытые и брошенные генералами на произвол судьбы в Афгане, советские солдаты и офицеры.

Как моджахеды отправляли на нашу сторону на плотах тела и головы убитых и не прорвавшихся домой Российских пацанов, искренне веривших, что Родина их никогда не бросит. А когда власть их бросила и забыла, они всё равно остались верны своей присяге до самого последнего конца.

Мне никогда не изменить
Мою прекрасную Страну.
Мне никогда не заклеймить,
И не послать «ИХ» на … луну.

Но я одену, джинсовые кеды,
Я в ухо вдену маленькую шпагу,
Дам сам себе безумную присягу,
И заплету её в смешные дрэды.

Я разобью всех ваших великанов,
И посажу цветы на ваших танках,
Я понастрою много дивных храмов,
И подтяну штаны в цветастых лямках.

Вокруг меня живёт страна,
В моей стране живёт война.
Война на улицах, в домах,
Война в полях, война в горах.

Мне никогда не изменить
Мою прекрасную Страну.
Мне никогда не заклеймить,
И не послать «ИХ» на … луну.

Но я одену джинсовые кеды,
Я в ухо вдену маленькую шпагу,
Дам сам себе безумную присягу,
И заплету её в смешные дрэды.

Я разобью всех ваших великанов,
И посажу цветы на ваших танках,
Я понастрою много дивных храмов,
И подтяну штаны в цветастых лямках.

P.S.
В Афганистане в Советской армии воевали не взрослые и матёрые крепкие мужики. Воевали неокрепшие и неоперившиеся, плохо и наспех обученные вчерашние дети. Солдатам было 18-20 лет. Их командирам, офицерам и прапорщикам курковых рот по 20 – 26 лет.

От 600 до 750 дней каждый из этих мальчишек курков отдал настоящей войне. Каждый из них ежедневно был готов без колебаний отдать свою жизнь и самого себя ради счастья своего народа и своей Родины. Каждый из них искренне верил, что именно для этого Родина и Народ послали их на эту бойню. Верил, что обязан и должен пройти весь этот ад, чтобы остальные, абсолютно незнакомые и в большинстве своём, на рабочих собраниях, пославшие их на Афганскую войну, Советские граждане продолжали мирно жить, спать, трудиться.
Каждый из нас верил, что каждую ночь, два долгих и невыносимых года, он должен не смотря ни на что, вставать до рассвета солнца и идти на смерть.

Задайте себе вопрос. Сможете ли вы, два года подряд, в тяжелейших условиях, недоедая и недосыпая, терпя лишения и издевательства, и унижения, воевать за счастье своих соседей и просто незнакомых людей, зная о том, что они в это время живут полноценной, обеспеченной, весёлой и счастливой жизнью и им плевать на всё Ваше самопожертвование? Посмотрите вокруг, на чужих людей, проходящих мимо вас на улице. Сможете ли вы отдать свою драгоценную жизнь за их благополучие?

Эти мальчишки курки смогли.

За десять лет афганской войны, через неё прошло всего около ста тысяч курков. Каждый десятый погиб. Каждый третий был ранен или стал инвалидом. Абсолютно каждый неизлечимо и серьёзно болен. Награды получили немногие.

Чистилище ждёт многих.

Данные Генштаба МО СССР
(Источник: газета "Правда" от 17.08.1989 года):

Всего за период с 25 декабря 1979 года по 15 февраля 1989 года в войсках, находившихся на территории ДРА, прошло военную службу 620 000 чел.

из них:

- в частях Советской Армии 525 000 чел.
- рабочих и служащих СА 21 000 чел.
- в пограничных и других подразделениях КГБ СССР 90 000 чел.
- в формированиях МВД СССР 5 000 чел.

Ежегодная списочная численность войск СА составляла 80 - 104 тыс. военнослужащих и 5-7 тыс. рабочих и служащи. (прим.автора - уже несапостовуха официальных данных, пишут сначала о 620 тысячах, а умножим 10 лет войны на 80 - 104 тыс., получим 800 000 или 1 040 000 человек).

Общие безвозвратные людские потери (убито, умерло от ран и болезней, погибло в катастрофах, в результате происшествий и несчастных случаев) 14 453 чел.

1979 год — 86 человек
1980 год — 1 484 человека
1981 год — 1 298 человек
1982 год — 1 948 человек
1983 год — 1 446 человек
1984 год — 2 346 человек
1985 год — 1 868 человек
1986 год — 1 333 человека
1987 год — 1 215 человек
1988 год — 759 человек
1989 год — 53 человека

В том числе:
- Советская Армия 13 833 чел.
- КГБ 572 чел.
- МВД 28 чел.
- Госкино, Гостелерадио, Минстрой и др. 20 чел

В числе погибших и умерших:
- солдат и сержантов 11 549 чел.
- офицеров 2 129 чел.
- прапорщиков 632 чел.
- рабочих и служащих СА 139 чел.
- генералов 4 чел.
- военных советников (всех рангов) 190 чел.

Пропали без вести и попали в плен: 417 чел.

Были освобождены: 119 чел.

Из них:
- возвращены на родину 97 чел.
- находятся в других странах 22 чел.

Санитарные потери составили 469 685 чел.

В том числе:
- ранено, контужено, травмировано 53 753 чел.
- заболело 415 932 чел

В их числе:
- сержантов и солдат 447 498 чел. (прим.автора - ПОЛМИЛЛИОНА, без малого, помните, я выше писал, что получить солдатику нормальное медицинское обслуживание по бытовым причинам было практически невозможно!!!)
- офицеров и прапорщиков 10 287 чел.
- рабочих и служащих 11 905 чел.

Из 11 654 чел., уволенных из армии в связи с ранениями, увечьем и тяжелыми заболеваниями стали инвалидами: 10 751 чел.

В том числе:
- первой группы 672 чел.
- второй группы 4 216 чел.
- третьей группы 5 863 чел.

Потери техники и вооружения составили:
- самолетов 118
- вертолетов 333
- танков 147
- БМП, БМД, БТР 1 314
- орудий и минометов 433
- радиостанций и командно-штабных машин 1138
- инженерных машин 510
- автомобилей бортовых и бензовозов 11 369 (прим.автора - ОДИННАДЦАТЬ с лишним ТЫСЯЧ, и в каждой сидел солдатик, который наверняка погиб или был ранен)

Краткая справка о награжденных и о национальном составе погибших.

Награждено медалями и орденами СССР:
- 200 153 человека (прим.автора - вроде как каждый третий с наградой должен быть, а у нас в 350 полку ВДВ, одном из самых боевых, дай Бог, всего каждый сотый награждён из солдат был)
- из награждённых 10 955 человек — было награждено посмертно (прим.автора - а погибло в полтора раза больше, что остальных наградить посмертно западло было?)

Звания Героя Советского Союза удостоены 71 человек (прим.автора - интересно, так ли по статусу каждый из них за личный подвиг Героя, или за успешное «планирование» им Героя дали?).
25 человек стали Героями Советского Союза — посмертно.

Среди награжденных:
- 110 тысяч солдат и сержантов (прим.автора - каких солдат и сержантов награждали, когда курки и спецы, ходившие на боевые почти все без боевых наград?)
- около 20 тысяч прапорщиков
- более 65 тысяч офицеров и генералов
- более 2,5 тысяч служащих СА, в том числе — 1 350 женщин.

За 110 месяцев войны в Афганистане погибло:
- Русские 6 888 чел.
- Украинцы 2 376 чел.
- Узбеки 1 066 чел.
- Белорусы 613 чел.
- Татары 442 чел.
- Казахи 362 чел.
- Туркмены 263 чел.
- Таджики 236 чел.
- Азербайджанцы 195 чел.
- Молдаване 194 чел.
- Чуваши 125 чел.
- Киргизы 102 чел.
- Народности Дагестана 101 чел.
- Башкиры 98 чел.
- Армяне 95 чел.
- Грузины 81 чел.
- Мордва 66 чел.
- Литовцы 57 чел.
- Марийцы 49 чел.
- Чеченцы 35 чел
- Осетины 30 чел.
- Кабардинцы 25 чел.
- Латыши 23 чел.
- Калмыки 22 чел.
- Удмурты 22 чел.
- Коми 16 чел.
- Эстонцы 15 чел.
- Ингуши 12 чел.
- Балкарцы 9 чел.
- Евреи 7 чел.
- Абхазы 6 чел.
- Карелы 6 чел.
- Каракалпаки 5 чел
- Буряты 4 чел.
- Тувинцы 4 чел.
- Якуты 1 чел.
- Другие народы и национальности 168 чел.

Это официальные данные Советской администрации, признанные под давлением мировой общественности.

Неофициальные данные и неофициальные исследования и подсчёты, (сделанные независимыми историками и лицами, воевавшими в Афганистане, в том числе и генералами) говорят о том, что официальные данные по прошедшим службу в Афганистане и о погибших в Афганистане Советских солдатах и офицерах, нужно увеличить, как минимум, в пять раз.

На резонный вопрос, будут ли когда-нибудь, награждены Российские ветераны солдаты и офицеры, реально участвовавшие именно в боях, а не просто в «боевых действиях», за свои мужественные подвиги в Афганистане, есть ответ из наградного отдела Главного управления кадров Минобороны РФ: «Сообщаю, что награждение за выполнение интернационального долга в Республике Афганистан завершилось в июле 1991 г. на основании Директивы заместителя министра обороны СССР по кадрам от 11 марта 1991 г...».

Вот так, не больше и не меньше. Директива зам. министра по кадрам. Один тыловой кадровик мерзким крысячьим хвостиком поставил жирный и похабный крест на всех подвигах всех Российских пацанов, ветеранов боёв Афганской войны.

По национальностям всего в Афганистане в ОКСВ, за все 10 лет войны г
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Рус




Зарегистрирован: 30 Июн 2010
Сообщения: 1556
Откуда: Казахстан, Астана

СообщениеДобавлено: Пт Окт 03, 2014 11:30 am    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

...По национальностям всего в Афганистане в ОКСВ, за все 10 лет войны государственных наград удостоены:
Русские — 103 547 чел.
Украинцы — 40 537 чел.
Белорусы — 9 115 чел.
Узбеки — 6 050 чел.
Татары — 3 486 чел.
Казахи — 2 265 чел.
Таджики — 2 710 чел.
Молдаване — 2 331 чел.
Азербайджанцы — 1 363 чел.
Чуваши — 1 060 чел.
Армяне — 1 019 чел.
Туркмены — 855 чел.
Башкиры — 772 чел.
Киргизы — 653 чел.
Литовцы — 650 чел.
Мордва — 573 чел.
Грузины — 543 чел.
Латыши — 393 чел.
Удмурты — 302 чел.
Чеченцы — 291 чел.
Осетины — 276 чел.
Немцы — 218 чел.
Эстонцы — 185 чел.
Марийцы — 184 чел.
Поляки — 159 чел.
Лезгины — 145 чел.
Кабардинцы — 99 чел.
Евреи — 81 чел.
Болгары — 73 чел.
Коми — 72 чел.
Ингуши — 67 чел.
Гагаузы — 65 чел.
Аварцы — 55 чел.
Даргинцы — 54 чел.
Мари — 44 чел.
Кумыки — 40 чел.
Буряты — 40 чел.
Абхазы — 38 чел.
Черкесы — 33 чел.
Калмыки — 31 чел.
Карачаевцы — 31 чел.
Народы Севера — 31 чел.
Адыгейцы — 28 чел.
Греки — 27 чел.
Уйгуры — 27 чел.
Коми-пермяки — 25 чел.
Тувинцы — 25 чел.
Абазины — 20 чел.
Турки — 19 чел.
Корейцы — 19 чел.
Якуты — 16 чел.
Венгры — 15 чел.
Курды — 12 чел.
Агульцы — 10 чел.
Карелы — 9 чел.
Алтайцы — 8 чел.
Ассирийцы — 7 чел.
Балкарцы — 7 чел.
Табасарцы — 5 чел.
Албанцы — 4 чел.
Чехи — 4 чел.
Аджарцы — 3 чел.
Арабы — 3 чел.
Фарсы — 6 чел.
Цыгане — 2 чел.
Финны — 2 чел.

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Несколько сот тысяч Советских солдат: рядовых, ефрейторов и младших сержантов, прошедших войну и бои, над которыми по полной издевались старослужащие, как минимум первые полгода Афгана, а потом многие из них издевались сами над молодым пополнением.

Кроме этого - тысячи солдат, над которыми издевались до самого дембеля.

Несколько сот тысяч Советских солдат: рядовых, ефрейторов, сержантов и старшин, которым не досталось абсолютно ни какой заботы и теплоты ни от офицеров, ни от генералов, ни от Страны, ни от правящей этой Страной партийной и политической элиты и власти.

Эти люди по полтора – два года с оружием в руках, практически, ежедневно защищали Родину, многие из них просто по полтора – два года не вылазили из боёв.

Они выжили. Выжили, вопреки, наперекор и всем назло.

Они все тяжело больны, и им нужна срочная психологическая и медицинская реабилитация. Их мучает постоянная вина за зло, сделанное ими, и обида за зло, сделанное с ними.

И даже если солдаты и офицеры, прошедшие Афганистан, не чувствуют за собой никакой вины или обиды, то это ненормально по природе психологии человека и это тоже страшно.

Надо полностью менять отношение Государства к фронтовикам. Надо открыто назвать вещи своими именами и всколыхнуть всю правду и муть, обозначив все и вся, именно как оно было. Но делать это надо тактично и с пониманием человека как такового, и пониманием его слабостей. Но без всякой тактичности к людям, запятнавшим себя позорными преступлениями против своих солдат и офицеров, против предателей, воров и торговцев наркотиками.

Люди должны как на исповеди, обнажить всю свою и чужую мерзость, покаяться друг перед другом и перед Народом, простить друг друга и получить прощение.

Надо по-христиански.

Но как будет сложно вчерашним Героям генералам и штабникам признать, что их ордена и звёзды Героев – это номенклатурные разнарядки.

Как будет сложно офицерам, вчерашним командирам взводов, рот, батальонов, полков и дивизий признать, что они не заботились в полной мере о солдате и не любили солдата, так как этого требовала даваемая ими присяга. Признать, в том числе, и свои преступления против подчинённых им солдат.

Как будет сложно вчерашним солдатам войны признавать, что они издевались друг над другом ради личных амбиций и личной трусости, что если не будешь издеваться сам, будут издеваться над тобой.

Как будет сложно Российскому Государству найти в себе мужество и силу для полного открытия всей правды Афганской войны, для полной медицинской и психологической реабилитации солдат и офицеров фронтовиков, для полного награждения всеми заслуженными наградами всех солдат и офицеров курковых рот.

Меня могут спросить, а тебе, зачем это надо? У тебя есть всё, что может получить солдат после Афгана. Боевые награды, льготы, каждый год бесплатное курортное лечение, почёт, слава, признание командиров, уважение товарищей, хороший и доходный бизнес.

И ты этим всем решил пожертвовать ради призрачной справедливости, не доставшейся другим? Ты хочешь, чтобы тебе напомнили о твоих гадостях, подлостях и твоей грязи?

Эти другие, зовутся фронтовыми друзьями. Они честно и достойно прикрывали мою жизнь там.

Теперь пришёл мой черёд вернуть им долги, даже ценой собственного благополучия.
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
shurutov




Зарегистрирован: 08 Мар 2007
Сообщения: 2296
Откуда: Мск.

СообщениеДобавлено: Пт Окт 03, 2014 1:32 pm    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

Автомат и гиатар писал(а):
своя правда...

Рус писал(а):
факты

Факты и правда - это дата, время, должности, звания, имена и фамилии, а так же вполне себе внятное описание событий. Все остальное - максимум, личные впечатления.
Если взяться за труд и перелопатить весь вываленный объем ничем не обоснованной грязи, то факты займут хорошо если пару экранов моего ноутбука с разрешением 1366x768 пикселей.
Причем фактами они будут только условно, т.к. проверить их за давностью лет и смертью участников не представляется возможным. Все остальное - далекое от реальности обобщение.
Одно только двойное разжалование уже вопросы вызывает. Это я, пьяница, дебошир, дебил-дегенерат, ставший жесточайшей головной болью не слишком одаренных отцов-командиров, ушедший на дембель младшим сержантом, говорю.
Факты, правда... Нет здесь ни фактов, ни правды.
Рус писал(а):
Прочитал отзывы на Автомат и Гитара.
Сказку о том, что 66 бригада нас вытащила - это я рассказывал, так она и пошла гулять по инету. Очень мне хотелось, чтобы всё тогда красиво было. Сейчас правды хочется, надоело красивого вранья...

Надо же, прозрел. Не хочу комментировать, потому что лень искать на десантуре тот топик.
Меня одно интересует: чем же "полтинник" так русофобам досадил, что по прошествии стольких лет на него такое количчество грязи льётся?

_________________
"Зато мы в небе не летаем, а поем!" ДА.
С уважением, Шурутов Михаил
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение Отправить e-mail
shurutov




Зарегистрирован: 08 Мар 2007
Сообщения: 2296
Откуда: Мск.

СообщениеДобавлено: Пт Окт 03, 2014 2:06 pm    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

И еще насчет фактов. Единственный факт в этом многобуквенном "повествовании" - это вбивание клиньев раздора между офицерами/прапорщиками и солдатами срочниками; между отдельными подразделениями одной части (1-й и 2-й батальоны 350-го ПДП); между различными соединениями одной армии, между участниками БД и не нюхавшими пороха людьми в погонах, между различными родами и видами ВС СССР, между частями одного соединения вроде в явном виде нет, у меня времени нет эту кучу помоев в адрес моей страны перелопачивать. Вот наличие описанных клиньев, которое (наличие) вполне вписывается в доктрину недопущения объединения наиболее активной части русского общества в одно целое - вот это - ФАКТ. Со всеми вытекающими в отношении автора...
Ну а десантуре для излечения от самомнения рекомендую "Оружие возмездия" Олега Дивова. Книга тоже не блещет юмором и незамутненной радостью. Всего хватает, кроме лютой/бешеной чернухи, как в "Двух шагах от рая" (про Афган, а не Великую Отечественную) и вот этих вот "излияниях о наболевшем".

_________________
"Зато мы в небе не летаем, а поем!" ДА.
С уважением, Шурутов Михаил
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение Отправить e-mail
Алексей Матвеев




Зарегистрирован: 02 Апр 2009
Сообщения: 2064

СообщениеДобавлено: Пт Окт 03, 2014 4:46 pm    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

Уже выкладывал, тот же Бикбаев, снять фильм бы по этому рассказу ...

http://artofwar.ru/b/bikbaew_r_n/text_0150-1.shtml
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Рус




Зарегистрирован: 30 Июн 2010
Сообщения: 1556
Откуда: Казахстан, Астана

СообщениеДобавлено: Пн Окт 06, 2014 2:11 pm    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

shurutov писал(а):
Автомат и гиатар писал(а):
своя правда...

Рус писал(а):
факты

Факты и правда - это дата, время, должности, звания, имена и фамилии, а так же вполне себе внятное описание событий. Все остальное - максимум, личные впечатления...

Опубликовано на Десантуре именно в разделе воспоминаний конкретного человека, на форуме АиГ такого раздела нет, перенос в эту тему обсуждался в первоначально созданной теме. Не подпадающие буквально под категорию "факты" воспоминания, уже принимают очертания в комментариях, с именами и фамилиями, званиями, датами и пр. От участников событий.

shurutov писал(а):
...Надо же, прозрел. Не хочу комментировать, потому что лень искать на десантуре тот топик...

Да, прозрел автор, говоря его словами из текста "покаялся", что бывает с большинством мыслящих людей, особенно с годами. Допускаю, что я туплю, или сказывается отсутствие высшего образования по психологии или филологического и пр., но ничего критического в таком прозрении не наблюдаю. Абсолютно ничего.

shurutov писал(а):
...Меня одно интересует: чем же "полтинник" так русофобам досадил, что по прошествии стольких лет на него такое количчество грязи льётся?

Сам факт поднятия темы боя 5-й роты говорит об обратном. Да, в не привычном или ожидаемом кем-то формате безоглядного восхваления всех и вся, но автор стремится именно к восстановлению хронологии о том бое одного из подразделений "полтинника".
Кто подразумевается русофобом, я ли, автор ли, оба ли, не понятно. Потому и отвечать по этому определению пока не стоит.
Кстати, многократные по тексту русофильские переходы от воевавшей в ДРА "советской армии" и "советских солдат" к "русскому солдату" и "русским пацанам" никто не узрел? Часто с подобным сталкиваюсь, и у Игоря Геннадьевича в книге полно такого. Однажды и на форуме АиГ именно по этой причине с одним из авторов стихов схлестнулись, даже Наташе нам "стоп" пришлось выписывать. Теперь "прозрел" и отношусь к такой акцентированной именно на русском солдате оценке Великой Отечественной и войны в ДРА более спокойно.

shurutov писал(а):
...Ну а десантуре для излечения от самомнения рекомендую "Оружие возмездия" Олега Дивова...

Аналогично "русофобам". Кто-то зазвездился? Приводите "факт" и обращайтесь по нику-имени, а не обобщайте.

shurutov писал(а):
...у меня времени нет эту кучу помоев в адрес моей страны перелопачивать...

shurutov писал(а):
И еще насчет фактов. Единственный факт в этом многобуквенном "повествовании" - это вбивание клиньев раздора...

Вот именно, результат поверхностного ознакомления с воспоминаниями инвалида войны в Афганистане, награжденного двумя солдатскими медалями "За отвагу", - привел к грубости в отношении заслуженного человека (а две Отваги - это конкретный факт заслуг). Грубость усиленная невоспитанностью или какими-то иными причинами.

Еще замечу, что я лично выполняю редакторскую функцию по книге, несмотря на то, что не являюсь ярым и безоглядным соглашателем по многим из критикуемым Игорем Геннадьевичем вопросов. Но повторюсь, о фактах дембелизма и жестокости среди афганцев слышал неоднократно и именно от афганцев, и как ни странно, именно от афганцев из боевых подразделений, а не из пересказов нашего брата "союзника". Просто И.Славин делает на этом очень сильный акцент, потому как в этом его цель - переосмыслить, покаяться и не допускать в будущем. Отсюда и негативное восприятие читателя не афганца, перерастающее зачастую в ура-патриотизм.

И самое главное, по моему скромному разумению. Книга в сети примерно в февраля с.г. На Десантуре просто одна из редакций с дополнениями автора, сделанными по август месяц с.г. И где реакция непосредственных командиров любых званий и регалий? Может быть отсутствие фактов (реакции) иногда тоже факт?
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Рус




Зарегистрирован: 30 Июн 2010
Сообщения: 1556
Откуда: Казахстан, Астана

СообщениеДобавлено: Пн Окт 06, 2014 2:16 pm    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

Алексей Матвеев писал(а):
Уже выкладывал, тот же Бикбаев, снять фильм бы по этому рассказу ...

http://artofwar.ru/b/bikbaew_r_n/text_0150-1.shtml

Алексей, а где-то еще есть этот рассказ? Ссылка у меня не открывается. Окопка, кстати, тоже. В смысле, сами ресурсы по всей видимости, заблокированы из РК, с мобильного инета такая же петрушка, как с офисного.
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
shurutov




Зарегистрирован: 08 Мар 2007
Сообщения: 2296
Откуда: Мск.

СообщениеДобавлено: Пн Окт 06, 2014 5:32 pm    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

Рус, Описание самого боя, опубликованный здесь, как я уже показал, просто изобилует неточностями, ну это оооочень мягко говоря.
Рус писал(а):
Кто подразумевается русофобом
Заказчики подобных текстов. Потому что подобные тексты без заказа... Ну у меня нет цивилизованных характеристик таким персонажам. Заказ, по крайней мере, понятен. Неприятно, грустно, но понять можно. Собственная инициатива - не понимаю.
Рус писал(а):
Кто-то зазвездился? Приводите "факт" и обращайтесь по нику-имени, а не обобщайте.

Хорошо. В данном конкретном случае зазвездился автор. Что самое интересное, подобная "звездная болезнь" встречается только и исключительно в Сети. В жизни подобные "звезды" как-то не попадаются.
Рус писал(а):
Просто И.Славин делает на этом очень сильный акцент, потому как в этом его цель - переосмыслить, покаяться и не допускать в будущем.

Нет тут ни переосмысления, ни покаяния, ни желания допускать подобное в будущем. Есть просто грязь. Причем грязь смакуемая.
г-н Славин оченно напоминает некоего Резуна в своем "покаянии". А его "книга" - очень сильно смахивает на "В двух шагах от рая". Как будто под копирку списана с добавлением ужасов и прочих кошмаров.
Рус писал(а):
привел к грубости в отношении заслуженного человека

Единственное, что я умею делать хорошо - это учиться. Меня очень хорошо научили, что былые заслуги - былыми заслугами, и судить о человеке нужно не по прошлым делам, а по текущим.
Рус писал(а):
а две Отваги - это конкретный факт заслуг

А два разжалования - это конкретный факт, заставляющий задуматься о личности автора.

_________________
"Зато мы в небе не летаем, а поем!" ДА.
С уважением, Шурутов Михаил
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение Отправить e-mail
shurutov




Зарегистрирован: 08 Мар 2007
Сообщения: 2296
Откуда: Мск.

СообщениеДобавлено: Пн Окт 06, 2014 5:36 pm    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

Рус писал(а):
Кстати, многократные по тексту русофильские переходы от воевавшей в ДРА "советской армии" и "советских солдат" к "русскому солдату" и "русским пацанам" никто не узрел?

Нет там такого, либо общим фоном ну очень сильно замаскированно. Есть переходы, акцентирующие достоинства отдельных офицеров на фоне общей печальной картины, призванные убедить читателя в том, что Советская Армия пердставляла собой плохо управляемые банды мародеров, пьяниц, подонков и прочей мрази. Вот этого - хоть отбавляй. А русофильских переходов... Разве что в качестве противопоставления солдат офицерам - этого тоже достаточно.

_________________
"Зато мы в небе не летаем, а поем!" ДА.
С уважением, Шурутов Михаил
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение Отправить e-mail
Алексей Матвеев




Зарегистрирован: 02 Апр 2009
Сообщения: 2064

СообщениеДобавлено: Пн Окт 06, 2014 11:58 pm    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

Рус писал(а):
Алексей Матвеев писал(а):
Уже выкладывал, тот же Бикбаев, снять фильм бы по этому рассказу ...

http://artofwar.ru/b/bikbaew_r_n/text_0150-1.shtml

Алексей, а где-то еще есть этот рассказ? Ссылка у меня не открывается. Окопка, кстати, тоже. В смысле, сами ресурсы по всей видимости, заблокированы из РК, с мобильного инета такая же петрушка, как с офисного.


С УВАЖЕНИЕМ к Десанту.




Не комментарий к закону "О ветеранах". Не сетование на чиновников. Не оборотная, а лицевая сторона медали, отношения многих наших соотечественников к "афганцам".

ПРАВО НА ЛЬГОТЫ

(Рассказ моего приятеля)
"Что было, то и будет; и что делалось, то и будет делаться, и нет ничего нового под солнцем"
Библия. Ветхий завет. Екклесиаст

Из армии он вернулся совсем другим человеком, серьезным, сдержанным, целеустремленным. Шаблон. Хотя может кто и таким возвращался, у каждого своя судьба. Гм... ну я то вернулся ... если раньше только выпивал, то теперь водяру хлебал как верблюд воду у колодца в пустыне. А наглый стал, пробы ставить негде, а до призыва только отдельные симптомы наблюдались. А уж врал то ..., сивый мерин послушал бы и враз от стыда мог побелеть. Наглый пьяница, запойный врун, вот значит каким я стал после службы, а еще и дрался частенько. По всем канонам это должно было довести меня до беды, а ведь не довело, и все благодаря нашим гражданам и особенно гражданкам.
Май 1982 года. Встретив меня из армии мама уже чуток всплакнула и порадовалась, родственники дружно поохали, приятели вспомнили о моем существовании. Тогда "афганцев" мало было и окружал нас этакий флер легкой таинственности. Официальным сообщениям в нашей стране не верили, не верят и вряд ли когда будут верить. Известия о том, что наши интернационалисты в Афганистане сажают деревья, строят дома и всячески помогают местному населению, вызывали только желчную иронию. Правды как таковой почти никто не знал. Стало быть поле для буйной фантазии было широким, ври что хочешь, всё за правду сойдет. Ну я этим и пользовался, брехал не из любви к искусству, т.е. патологическим лжецом не был, а исключительно ради корысти.
Бухаем в развеселой компании с ребятами, пора бежать за очередной новой бутылкой, я с решительным видом (все пропью, десант не опозорю) лезу в карман за деньгами ...
-- Да брось ты, - решительно останавливает мою попытку оплатить водяру приятель собутыльник, - я возьму
-- Ну раз так, - облегченно вздыхаю я, - то ладно, - перестав бренчать мелочью в кармане, лицемерно обещаю, - только в следующий раз я плачу, договорились?
-- Ладно, ладно, - отодвигая от себя тарелки с растерзанной закуской, торопливо соглашается еще один участник застолья и просит, - ну давай расскажи как вы наемников живьем брали и зеленых беретов мочили ...
Наемников и зеленых беретов я видел только в кинематографе, но в оправдание себе только одно скажу: это были чрезвычайно патриотичные рассказы.
Короче за водку, вино и пиво я никогда не платил. Согласен, это некрасиво и не совсем непорядочно, а что делать? Своих денег было мало, у мамы просить стыдно, работать еще не устроился, а гулять очень хотелось. И потом можно рассматривать это вранье как агитационную работу по пропаганде несокрушимой мощи нашей армии, а за работу надо платить, не так ли?
Гулянка закончена, пора домой. Иду до хаты сильно на взводе, майский вечер так чудесен, воздух так свеж, счастье переполняет и даже чуток выходит в окружающий мир вместе с алкогольной икотой и отрыжкой, а еще братцы так и хочется запеть. Ну я и запел. На пьяный рев спешат благодарные слушатели.
-- Ваши документы? - сурово спрашивает шатающийся и двоившийся в глазах мент. Т.е. он то не шатается, это я взгляд толком сфокусировать не могу.
Достаю военный билет, а он предусмотрительно заложен на седьмой странице, там в графе восемнадцать: "участие в боях, боевых походах, партизанских отрядах и истребительных батальонах" отметка: "Находился в составе ограниченного контингента СА в ДРА для оказания военной помощи" подпись начальника штаба и печать части.
Молодой парень в милицейской форме читает, сверяет мою абсолютно не трезвую личность с фотографией и по рации:
-- Первый! Первый! Я Сатурн, прошу направить ко мне экипаж ...
Поскольку экипаж могут вызвать для доставки в отделение или в медвытрезвитель, а до его прибытия еще и отвесить п...лей, то я на всякий случай с пьяной слезой прочувственно роняю:
-- Эх браток, а у меня в Афгане тоже позывной "Сатурн" был.
И хоть никого позывного у меня не было, а звали меня в Афгане все чаще рас...дяй, тем не менее на милицейской машине, мое хоть и не навечно, но все равно усопшее тело доставляют домой и с почетом под белые руки доносят до двери.
К концу мая мою личность уже почти все патрули в лицо знали. Идешь бывалоча пока трезвый или уже чуток поддатый с девушкой по улице, а проезжающие мимо знакомые ребята из патрульного УАЗика окликают:
-- Эй Сатурн! Тебя подвести?
-- Ты Сатурн? - крепче прижимаясь ко мне с восхищением тихонько спрашивает спутница и сияют ее глаза
-- Это мой псевдоним, - шепотом как будто доверяю важнейшую государственную тайну, отвечаю волжской раскрасавице, а ребятам весело и громко:
-- В другой раз, сейчас я занят
И девушке так небрежно как бы мимоходом замечаешь:
- Это моя охрана, им приказали обеспечить мою безопасность
В молодости каждая девушка это ... это ну как песня. Песни они конечно разные бывают, одну выслушал и забыл, иные частенько напеваешь, некоторые за душу берут. Разные песни разные девушки. В то время я веселенькую и легкую "попсу" предпочитал и узами серьезных классических отношений: "любовь - брак - семья - могила", связывать себя не торопился.
-- Понимаешь, я теперь под подпиской живу, - с легким почти искренним волнением говоришь юной подруге, с трагизмом смотришь ей в глаза и крайне неопределенно машешь рукой, - скоро мне опять туда ...
-- И как там? - с тревогой спрашивает девушка всматриваясь в моё обожженное горным солнцем суровое лицо и еще ярче сияют ее глаза
-- Я дал подписку о неразглашении, - отводя взор нагло вру я, - Но если ты меня не выдашь, то я расскажу тебе ...
Девушка трепещет и клянется не выдавать "ни ныне ни присно ни во веки веков". И вот я начинаю рассказ:
Содрогаясь уменьшаются афганские горы, в Пакистане объявляют всеобщую мобилизацию и эвакуацию правительственных учреждений, НАТО в панике вводит боевую готовность номер один. Это я выхожу на боевую операцию. В правой руке пулемет, в левой гранатомет, в зубах зажат обоюдоострый клинок десантной финки. На голове набекрень одет десантный берет, могучий торс обтягивает тельник, бугрятся мускулами обнаженные руки и толпами едва завидев меня сдаются в плен духи.
А теперь я ... ну понимаешь не имею я право об этом говорить ... на учебу я прибыл ...
Подруга слушая тает, и тут же ты ей прямо и совершенно откровенно заявляешь, что по сравнению с ней все восточные красавицы, просто ... ну если предельно тактично, то ей совсем не соперницы, а еще я так замерз ну просто заледенел душой без девичьей ласки. Вот только понимаешь, обещать ничего не могу, Родина ждет. А ты лучше не жди, не надо. Судьба у меня такая. А ты ... если что не поминай лихом ... и прости ... Наливаются слезами девичьи очи, а ты шмыгаешь носом и опускаешь вниз к замусоренной земле взгляд бесстыжих глаз.
В армии я был отличным стрелком, ну и тут редко промахивался. А еще любой кто служил, знает что такое средства индивидуальной защиты и умеет ими пользоваться. А если умеешь на время одевать противогаз, если ты выполнил норматив по напяливанию ОЗК, то вовремя натянуть презерватив это не проблема. В Афгане будучи крайне недолго командиром, я на боевых операциях старался беречь личный состав, ну и тут очень бережно к девушкам относился. В общем все без залетов обходилось.
И вовсе они не романтичные дуры, а уж тем более не распутные девицы. Это были самые лучшие самые замечательные девушки нашего города и нашей страны. Ничего не требуя взамен, они отдавали "израненному герою" всё самое лучшее что у них было. Я им всегда был искренне благодарен, и по-прежнему преисполнен восхищения перед их самоотверженностью. Надеюсь, что и они не были разочарованы. Да что там надеюсь?! Знаю! Некоторых я и теперь иногда встречаю и если при нежданном свидании не присутствуют посторонние, то уже давно замужние солидные дамы ласково мне говорят: "Ну и козел же ты!" и как встарь сияют их глаза.
Провалы тоже были. Ну а как же без них? Многие девушки и тогда были довольно практичны и не хотели ограничиваться совершенно необязательными отношениями.
-- Ты нагло врешь! - гневно прямо в лицо бросает мне страшное обвинение томноокая вся такая раскудрявая красавица, и спрашивает, - А зачем?
Ну мне то совершенно ясно зачем, но не могу же я ей об этом открытым текстом сказать.
-- Так ты мне не веришь? - тихо скорблю я и с печалью, - Тогда прощай!
-- Нет уж постой! - властно требует красавица и хватает меня рукав рубашки, - Мой дедушка, - ловит она меня за руку: как буквально на своей талии; так и фигурально на бессовестной брехне, - Полковник КГБ! Он утверждает, что никаких подписок ты не давал. И что ты просто гнусный лжец!
Решительное объяснение происходило вечером в парке имени "В.И. Ленина". Рядом с детской площадкой, вблизи от нас сидел на скамеечке и читал газетку немолодой плотный мужчина. Услышав ключевую фразу "полковник КГБ" мужчина легко поднялся и быстро подошел к нам.
-- Да-с молодой человек, - зловеще ласково заговорил мужчина, - объясните-ка что за подписки вы давали, а то я что-то из рассказа своей внучки не все понял.
Засада! Понял я и обмер. Стальной взор чекиста как пуля пронзил мой изолгавшийся мозг, причем сразу оба полушария. Засада! Так я и раньше в засады попадал, и ничего пока живой. Не зря же я в Афгане полтора года в передовом дозоре отходил, уж чего - чего, а уходить из под огня засад научился.
- А разве у вас есть соответствующий допуск? - не дрогнув лицом и медленно процеживая слова пошел я в атаку на чекиста, - Вы разве имеете право задавать мне такие вопросы?
От такой наглости полковник на секунду онемел. А я быстренько и весьма приблизительно посчитав его годки и мигом вспомнив фамилию красавицы уверенно развивал успех.
- Вы полковник Малышев, давно уже на пенсии, - весьма снисходительно заметил я немолодому и начинающему багроветь дедушке чекисту, - руководство вас конечно высоко ценит, но вот что касается доступа к текущей информации ...
И многозначительно замолчал. Челюсть у полковника отвисла, а внучка чекиста растерялась. С одной стороны привычный пусть даже и самый любимый дед, с другой романтичный и вполне возможно секретный герой. О Боже! Кому же верить?!
-- Я тебя выведу на чистую воду, - прошипел багровый полковник
Не отвечая на его угрозу, кстати вполне реальную (отставной то он отставной, но небось друзья в управе у него остались) я с тихой печалью обратился к звездаокой красавице:
-- Прощай! Думаю нам не стоит больше встречаться
А дедушке не меняя грустных интонаций в голосе замечаю:
-- Меня тоже когда нибудь выпрут в отставку, - легко его прощаю, - я на вас не в обиде.
И бегом, ловко петляя ухожу с места засады. Ну не бегом конечно, а быстрым шагом и все же с чувством глубокого удовлетворения успеваю услышать:
-- Ну кто тебя просил вмешиваться в мою личную жизнь? - слезами и обидой звенит девичий голос
-- Ты же сама просила узнать ... - возмущенно начал оправдываться экс чекист и дальше понижает голос.
Что он там потом говорил я не слышал, но в дальнейшем звездаокую красотку и внучку полковника обходил за версту, как говорится от греха подальше.
Разгульный май, сменяет бесшабашный июнь, подкатывает июль и я чувствую как нарастает тревога у моей мамы. "Когда же ты наконец перебесишься?" - говорит мне ее печальный взгляд. Еще не скоро мама. И мама вздыхая утешает себя, хоть живой вернулся и на том спасибо.
Каждое день когда я только к полудню продирал заплывшие от алкоголя глаза, меня ждал вкусный обед и один рубль на карманные расходы. Мамочка как же я тебя люблю! С несокрушимым аппетитом съедаю приготовленный из моих любимых блюд обед и читаю оставленную записку: "До вступительных экзаменов в институт осталось совсем немного! Когда же ты начнешь заниматься?" Заниматься конечно надо. Собрав в кулак всю силу воли (а ее было так мало) я иду на занятия. В областной библиотеке встречаю очаровательную девушку. Учебники и пособия сразу летят на ... и за пределы нашей галактики, вслед за ними поспешают программы вступительных экзаменов. Домой я возвращаюсь только под утро. Обессиленный, выпивший и счастливый.
Судный день! Все как положено, июльская жара как адское пекло, я явный и безнадежный грешник и после трибунала ждет меня кипящее масло на раскаленной сковороде. Да уж придется покрутиться на адской сковороде приемных испытаний. "Держись братишка, - ободряю я себя, - ты уже побывал в армейском аду, а по сравнению с военными чертями, гражданские педагоги сущие дети. Там прорвался, так неужто тут спасуешь?"
Итак сегодня начало вступительных экзаменов на исторический факультет местного института. Тогда исторический факультет был идейной кузницей для будущих политических вождей и руководящих работников в многообразных советских органах. Конкурс пятнадцать человек на место. Из этих пятнадцати у большей половины родственники и друзья родственников уже вступили в бескомпромиссную и беспощадную схватку за место на первом курсе для их чада и протеже. Мои шансы пройти горнило экзаменов даже не ноль, а минус четырнадцать.
Душный жаркий день, так хочется выпить холодного пива и пойти на пляж, но я как на расстрел, как на пристрастный допрос, как на строевой смотр, как на лекцию по советскому интернационализму, хмуро иду сдавать письменный экзамен по русскому языку и литературе. Настроение подавленное, мучает похмелье. Литр бочкового пивка перед "гибелью" я все же тяпнул, и то хорошо. Приказываю себе: "Быстро собрался! Готов? Пошел!!!"
И вот в институтскую аудиторию уверенно почти строевым шагом первым заходит высокий весь прокаленный солнцем абитуриент и тут же за ним робкой отарой плетутся и другие соискатели высокого звания студента. Абитуриент "номер один" садится за самый первый стол прямо перед лицом членов комиссии. В раздумьях сморщив лоб он читает темы сочинений выписанные мелом на доске. Затем абитуриент пытается взять ручку, дабы письменно доказать, что знает он русский язык и литературу, но ручка вываливается из его пальцев, а члены приемной комиссии глядя на абитуриента, начинают перешептываться. А поглядеть есть на что, таких абитуриентов стены института не видели с победной весны сорок пятого года. Суровое покрытое горным бронзовым загаром молодое лицо. На голове у абитуриента нахлобучен десантный берет. Полевая форма как влитая сидевшая на абитуриенте вся выгорела, от беспощадного южного солнца. Х/Б расстегнуто на две верхние пуговицы и видят члены приемной комиссии уголок прославленной тельняшки, а еще они видят что с правой стороны груди теснятся на х/б абитуриента знаки воинской доблести: "Гвардия"; "Парашютист - отличник"; "Специалист первого класса"; "Воин - спортсмен", а слева приколоты к хлопчатобумажной ткани военной формы, медаль "За отвагу" и красная как кровь нашивка за ранение. Правая рука абитуриента вся перебинтована, а на кисти руки открыты для всеобщего обозрения два длинных багровых шрама. Левой рукой солдат снимает берет и потрясенные члены приемной комиссии замечают, что у молодого, ну совсем еще юного солдата седые виски.
-- Я не дам тебе поганить мою форму, - двумя днями ранее орал мне Цукер, мой сослуживец по десантной бригаде.
Он демобилизовался из армии год назад. Ради форсу и выпендрежа Цукер поехал домой не в вульгарной парадке, а в отлично подогнанном новеньком хлопчатобумажном обмундировании.
-- Не дам! - повторил он с пьяной злобой глядя на меня.
Мы бухаем у него на квартире. Мы: это я; Колька А*** и Вовка С*** - Цукер. Одна бригада, одна рота, там мы были земляками по месту рождения, здесь дома мы земляки по нашей части и по нашей войне.
-- Не вые...ся, - добродушно по военному осаживает Цукера, Колька А*** и кивает в мою сторону - да отдай ты ему свою форму, на хер она тебе теперь то нужна?
-- Отдай Володенька, - просит Цукера его молодая жена и не дожидаясь его согласия уходит рыться в шкафу где Цукер бережно хранит свою память о службе - свою форму.
С Цукером мы одного роста и телосложения, даже размер обуви один. Поэтому я к нему и приперся, предварительно позвонив Кольке и попросив его тоже прийти на встречу. За бутылкой объясняю землякам, что поскольку правил русского языка я не знаю, то ждет меня на сочинении позорный провал, но есть задумка поразить членов комиссии своим боевым видом и тем вызвать в рядах "противника" замешательство и сочувствие, глядишь и прокатит. Моя дембельская "парадка", для этих целей не подходит, не вписывается она в образ: воина из пекла войны пришедшего за знаниями в институт.
Цукер жмот и свою форму отдавать не хочет, но Оля его жена, уже вытащила из шкафа х/б, ловко отвинтила знаки и бросила форму в таз с хлоркой.
Если новенькое х/б хорошенько вымочить в хлорке то зеленый цвет формы обретет благородно белый оттенок, и на вид получается так, как будто выгорела ткань под ярким солнцем.
Пока мы пили и предавались воспоминаниям, одежда отбелилась в тазу. Потом Оля просушила ее утюгом, я привинчиваю к форме взятые военные знаки, Колька передает мне свою медаль "За отвагу". Поскольку меня перед увольнением за последнюю операцию представили к такой же медали, то я без малейшего сомнения, прицепляю к форме его награду. Одеваюсь и рассматриваю себя в зеркало. Настоящий десантник! Морда красная и пьяная, выцветшая и отутюженная форма, ловко сидит на фигуре, начищенные знаки горят медным огнем, медаль блистает боевой звездой, в мутноватом взгляде синих глаз горючая смесь наглого вызова и бесшабашной удали.
-- Для полного антуража не хватает нашивки за ранение, - разглядывая меня замечает уже успокоившийся и смирившийся с потерей Цукер.
-- Цукер прав, - кивая хмельной башкой соглашается Колька
Переглядываемся. Ранения у каждого из нас есть, а вот нашивок нет. Гм... зато есть водка, военная смекалка и добрые люди. Берем литр водки, Оля готовит пакет с холодными закусками и мы всей толпой идем в гости.
Был у меня в школе военрук, настоящий мужик, самой высшей солдатской пробы. В шестнадцать лет добровольцем ушел на войну. Тогда летом сорок второго года нацисты на танках через калмыцкие степи лавиной перли на наш город. Из горожан была сформирована общевойсковая армия. Ровная, безводно-соленая бескрайняя, окаменевшая от июльского солнца степь. Там вооруженные винтовками, гранатами и бутылками с горючей смесью астраханцы, сначала остановили, а потом и раздавили наползающую на наш город стальную гадину. Среди тех кто там воевал и немногих кто выжил, был и Иван Андреевич Д***. И потом он всю войну в пехоте отмотал. А вот вы знаете что такое пехота на той войне? А вот я по его рассказам знаю. В обороне стоять насмерть. В конце текущих суток от списочного в сто двадцать человек личного состава роты, два - три бойца останется. Наступление. Утром в атаку, а вечером от полка только знамя части да одни тыловые подразделения в наличии имеются. Формируют заново полк и опять то оборона, то наступление и так всю войну. Вот как Иван Андреевич воевал. После войны он окончил летное училище и до пенсии служил летчиком - истребителем.
-- А я всегда знал что из тебя толк будет, - за столом говорит мне хорошо выпивший и заметно подобревший Иван Андреевич.
Мы нахрапом вторглись в его квартиру, выставили водку и закусь к ней. Колька и Цукер сами отличные солдаты и познакомившись с хозяином, быстро нашли с Иваном Андреевичем общий язык и прониклись взаимной симпатией. Супруга Ивана Андреевича на кухне готовила для незваных гостей горячее, жена Цукера, Оля ей помогала.
- Помнишь как в школе на уроках по НВП (начальная военная подготовка) у тебя вечно, то ноги болят, то голова разламывается, - улыбаясь вспоминает мой бывший военрук, - все маршируют, а ты в холодке отсиживаешься, я еще тогда понял, это чучело нигде не пропадет ... Ну да ладно, рассказывай как служил ...
Я рассказывал, Колька и Цукер дополняли. Не врали. Зачем? Мы же свои люди, теперь мы уже почти сравнялись, он воин - победитель, мы участники пока неизвестной войны. А имя и звание у нас одно - солдаты.
Мы же свои люди и я без малейшего стеснения прошу у Ивана Андреевича омытые его кровью нашивки за ранения и объясняю зачем. Он громко беззаботно хохочет:
-- Ну блин ты и придумал! - одобряет - Вот это по-солдатски! Молодец!
Встает, достает из шкафа свой парадный тяжелый от орденов и медалей китель, снимает с него красную нашивку за ранение и протягивает мне:
-- Держи!
Выпили еще по одной. Женщины подали горячее и сели с нами за стол. Пока ели Иван Андреевич вроде как призадумался, а потом и говорит:
-- Провалишься ты, не додумал операцию до конца, надо противника в безвыходное положение поставить.
Показывает пальцем на мои шрамы спрашивает:
-- Откуда?
-- Нагноение было, флегмона, врач в ПМП руку резал, вот память осталась
-- Подъем! - командирским басом решительно командует Иван Андреевич
-- ?! - недоумевают пьяные и недоевшие горячее гости
-- В госпиталь, - отвечает на немой вопрос солдат Великой Отечественной, - у меня там главный врач знакомый!
Главный врач окружного гарнизонного госпиталя полковник медицинской службы и в прошлом хирург - фронтовик все влет понял. Выставил медицинский спирт и пока мне печатали справку (о том что у меня открылась тяжелая рана на правой руке вследствие чего я прохожу в военном госпитале амбулаторное лечение и пока шевелить не то что рукой, но даже и пальцами не могу), мы пьем слегка разбавленный спирт. Справка готова. Диагноз, печать, размашистая подпись главного врача. И я уже готов, "лыка не вяжу". Два солдата - санитара на носилках катят меня в двухместную офицерскую палату.
Утречком когда я со стоном очухался и понял что вот - вот умру от тяжелейшего похмелья, врачи делают мне промывание желудка, а затем кладут под капельницу.
Уже через час никаких признаков отравления алкоголем не наблюдается. Даже похмельные отеки с лица спали. Живой, здоровый, переполненный глюкозой и благодарностью собираюсь покинуть госпиталь.
-- Молодой человек! - окликает меня женский голос когда я бодренько вышагивал по коридору отделения общей терапии на выход.
Оборачиваюсь, средних лет, свеженькая, полненькая тетенька загадочно улыбаясь манит меня пальчиком. Делаю рожу "кирпичом" и весьма самонадеянно думаю: "нет тетя ты не в моем вкусе, другого поищи", и конечно попадаю в самую точку, ту точку что зовется "пальцем в небо".
-- Вы уж извините, - ловко оттеснив меня в ординаторскую и чуть покраснев начинает говорить тетенька, - но это я вчера печатала вам справку и невольно услышала из ваших разговоров зачем она вам нужна
-- Гм... - тупо мычу я и цинично предполагаю: "Это шантаж! Ну да ладно, раз такое дело, то если закрыть глаза, то я пожалуй смогу и с этой тетенькой ... чего там сила есть, а думать не надо, совсем не надо "
-- Понимаете, - уже серьезно и совершенно по деловому говорит тетенька, - вам для полноты образа не хватает седины, а вот если вам височки подкрасить ... у меня есть прекрасная краска для волос и если вы позволите то я вам охотно помогу ...
-- А зачем вам это надо? - угрюмо с подозрением интересуюсь я
-- Сын моей подруги погиб в Афганистане и это я делаю для него
Я не покраснел, просто побагровел от мучительного стыда. Еле промямлил:
-- Вас как зовут?
-- Виолетта Александровна, - тихо отвечает эта замечательная женщина
-- Спасибо Виолетта! - и дружески жму её нежную ладошку.
Вот и все обстоятельства предшествующие тому, что на письменном экзамене, я с умело подкрашенными "седыми" висками парюсь в военной форме и чуть не "плача", пытаюсь стиснуть пишущую ручку пальцами своей "израненной" руки и при этом гадаю: "Застонать или нет? А если все же застонать не будет ли это явным перебором?"
Пишут сидя за партами мальчики и девочки сочинения, рассказывают на проштампованных листках о "Герое нашего времени" или о "Войне и Мире", а может кто-то пишет и на свободную тему. А я сижу и жду, неизвестно чего ...
Но вот от стола за котором сидят члены комиссии отделяется миловидная в легчайшем цветастом платье молодая женщина и торопливым шагом идет ко мне, я ей грустно улыбаюсь:
-- Вот ведь какая оказия, - не дав ей открыть рот по простецки молвлю я, - так не вовремя рана открылась. Ничего, может и смогу как нибудь написать, а тему я знаю вы не подумай чего ...
-- Вы ранены? - смотрит на мою медаль женщина, потом ее взгляд скользнул по седым вискам, и остановился на длинных багровых шрамах хорошо заметных на загорелой кисти руки.
-- Да царапнуло чуток, - небрежно мужественно-фальшивым тоном киногероя негромко отвечаю я. Достаю из кармана и протягиваю ей справку из госпиталя
-- Прошу вас подождите пожалуйста, - бегло просмотрев справку прерывисто говорит женщина и почти бегом возвращается за стол.
Напрягаю слух и:
"Особые обстоятельства ... Афганистан ... раненый герой десантник ... что мы не люди что ли ... - и громкий как выстрел женский выкрик, - да у меня дед на фронте погиб ... - и опять вполголоса, - да мы просто обязаны ... помилуйте голубушка все равно экзамен хоть по документам, но мы должны провести ..." Доносятся до меня голоса двух женщин и одного средних лет лысоватого мужчины.
- Подойдите к столу пожалуйста, - негромко обращается ко мне лысоватый мужик, и делает приглашающий жест рукой.
Бодро иду к столу, останавливаюсь и выжидательно смотрю на мужика.
-- Присаживайтесь, - предлагает он.
Оглядываюсь и страдальчески морщась пытаюсь левой рукой при помощи "раненой" правой пододвинут к столу тяжелый стул
-- Позвольте я вам помогу! - мигом выскакивает из-за стола третий член приемной комиссии, вся такая славненькая чудненькая, но уже чуток перезрелая девушка и решительно вырвав у меня стул, она сама подвигает его к столу.
Позднее я узнал что этой "девушке" перевалило за сорок, у нее уже две взрослые замужние дочери, а сама она кандидат наук и декан факультета "Русского языка и литературы".
-- Спасибо красавица, - усаживаясь вполголоса благодарю я "девушку" и весь просиял от доброй признательной улыбки.
-- Учитывая, гм... вашу неспособность ... э ... разумеется только физическую ... к сочинению ... мы посоветовавшись решили ... принять у вас экзамен по русскому языку и литературе устно. Затем это решение мы оформим протоколом заседания приемной комиссии и утвердим у ректора, - в упор рассматривая мои регалии не совсем уверенно говорит лысоватый член и оглядывается на двух других членов женского рода которые утвердительно кивают головами.
А вот это амбец! А вот это братцы все равно, что попасть в центр минного поля, да еще без миноискателя и брести по нему точно зная, что подрыв неизбежен. Дело в том что правил русского языка я не знал тогда и не знаю их до сих пор. Но ... Да! Я не знаю правил русского языка. Да! Я татарин и каждый раз пребывая во глубоком хмелю или мучаясь от ужасного похмелья, тяжко страдаю от языкового барьера не в силах сказать ни слова на русском языке, правда на татарском в этом состоянии я даже мычать не могу, но это несущественные детали. Но! По воспитанию я советский солдат и сдаваться не приучен. Это раз! По заминированным тропам мне ходить приходилось и ничего, пока живой. Это два! Деваться уже некуда и надо выкручиваться. Это три!
-- Дайте пожалуйста определение: подлежащего; сказуемого и существительного, - мило и доброжелательно улыбаясь предлагает "девушка", а вторая тоже ласково мне кивая ждет ответа на самый простой ну просто детский вопрос, лысоватый опустив голову что-то чиркает ручкой на листке бумаги, наверно ведет протокол.
Я в душной аудитории обливаюсь холодным потом. Слова: подлежащее; сказуемое и существительное я конечно слышал, но что они означают, не знаю. О черт! Надо было в пятом то классе, не прогуливать уроки, не драться в школьном дворе, а прилежно учится. Болван! Вот и выкручивайся теперь, неуч.
- Понимаете, - смущенно в ответ улыбаюсь я "девушке" и от этой скромной улыбки становится мягким, добрым и по детски беззащитным мое суровое лицо, - подлежащее, сказуемое и существительное в русском языке выполняют те же функции, что и части специального десантного пулемета при открытии огня, а пулемет как известно состоит ...
Вдумчиво, со знанием дела я перечислил все части РПКС -74, любовно описал назначение каждой детали, объяснил тактико-технические данные оружия и средства ухода за ним, попутно заметил, что за оружием надо ухаживать как за любимой девушкой: постоянно; настойчиво; терпеливо и самое главное смазывать надо, смазывать и только так можно рассчитывать на взаимность.
Выражение лиц у слушавших меня милых дам было чуточку растерянным, а у лысоватого члена комиссии, слегка обалделым.
-- Так вот - заканчивая ответ уверенно заявил я, - как без газовой камеры, газового поршня, а так же других частей и механизмов, не может бить по врагам нашей отчизны пулемет, так и без подлежащего, сказуемого и существительного невозможно правильно построить предложение в русском языке.
-- Э... - прибывая в полном ауте от моих знаний начала оглядывать других членов комиссии "девушка" - у кого будут дополнительные вопросы?
-- Может вы хоть про падежи слышали? - безнадежно поинтересовался лысоватый член и попытался посмотреть мне прямо в глаза.
Попытаться то он попытался, вот только хрен у него что получилось. То ли от природы, то ли от великого ума и затверженных знаний, блеклые глаза у него сильно косили. Вообще то я сразу почувствовал, что он явно пышет по отношению ко мне сильнейшей недоброжелательностью. Что ж его можно понять. Плешивый, полный, средних лет да еще и буквально косоглазый, он в сравнении с юным, но уже вполне оформившемся "мужественным героем", явно испытал приступ застарелого комплекса сексуальной неполноценности.
-- Я хорошо знаю падежи: дательный; винительный и родительный, - пристально глядя члену в переносицу ответствовал я на его коварнейший вопрос
-- Расскажите! - властно потребовал косоглазый член комиссии и вполне возможно самый хреновый член даже в самом простом предположении.
-- Как при дамах?! - громко изумился я, и видя что "соль" явной игры слов до него не дошла, угрожающее переспросил, - вы требуете чтобы на экзамене в присутствии глубоко порядочных женщин, я рассказывал про дательные, винительные и родительные части русской речи и порождаемых ими матерных отношениях? Да за кого вы меня принимаете милостивый государь?!
На секунду я даже решил, что он излечился от косоглазия, так перекосилось его лицо, но быстро понял что ошибся, его левый глаз уставился на одного члена комиссии, правый на второго, губы ощерились, показались желтоватые клыки, он явно был готов заорать: "Гнать отсюда, этого мерзавца! Гнать!!!"
-- Абитуриент проявил, отличное понимание и знание некоторых тонкостей русского языка, - сморщив носик весело и слегка двусмысленно улыбаясь заявила "девушка". Ее коллега подавив смешок согласилась:
-- Да уж!
-- Переходим к вопросам по литературе? - полу утверждающе вопросила "девушка" и не дожидаясь не нужного ей согласия быстренько попросила меня:
-- Прочитайте на память отрывок из любого произведения и прокомментируйте его.
Вообще то отечественную классическую литературу я немного знаю и не только чуточку знаю, но и искренне люблю. В любом случае любовную лирику хоть в стихах хоть в прозе наизусть читаю запросто. А тут то ли от волнения, то ли по какой другой причине, а скорее всего из захлестнувшего мое сознание самого бесшабашного куража, я с глубоким чувством, театрально подвывая в самые драматические моменты стал декламировать:
- Обязанности дневального по роте. Дневальный по роте обязан ... - и не разу не запнувшись я дочитал статьи устава до конца. Потом стал комментировать текст приводя жизненные примеры. Меня не прерывали. Рассказ окончен.
В прекрасных женских глазах мерцают не пролитые слезы сочувствия тяжелейшей солдатской доле, во взгляде молчавшего члена мужского рода читается искренняя ненависть.
-- А что вы еще знаете? - пытается ущучить меня лысоватый.
-- Обязанности часового, - чеканя слог стал я хвалится своими глубокими познаниями в классической военной литературе, - обязанности разводящего, начальника караула, могу рассказать о тактике действий десантного подразделения в горах, а еще ...
-- Достаточно, - легонько пристукнув розовой ладошкой по столу прервала меня "девушка", переглянувшись с коллегой в юбке и не удостоив взглядом лысого члена, безапелляционно, не стесняясь моего присутствия, высказалась:
-- Абитуриент показал глубокие познания в русском языке. Литературу хоть и весьма специфическую знает превосходно. Обладает прекрасной памятью и незаурядной находчивостью.
Огласив приговор, "девушка" стала быстро писать на листке бумаги. Воспользовавшийся паузой и стараясь усилить произведенное впечатление, я уже чуть расслабившись, душевно, почти интимно тихонечко прошептал:
-- Тоже самое просто буква в букву написано и в моей военной характеристике. Как же я рад что у вас, как и у моего боевого командира, одно мнение.
Характеристику перед дембелем я сам на себя написал. Были там и такие, рисующие мою личность не в самом лучшем свете, выражения: "Убежденный интернационалист ... Отличник боевой и политической подготовки ... Редактор стенгазеты ... Пользуется заслуженным авторитетом среди товарищей и командования ... Неоднократно имел поощрения от командования части ... Представлен к правительственной награде ...." Ротный прочитав моё фантастическое с элементами гротеска произведение от изумления виртуозно выразился матом в том смысле: "Да, ты совсем ох..ел!", а потом вздохнув и вероятно подумав: "Да и х..й с ним, мне то все равно больше с ним не служить", расписался. Писарь в штабе бригады поставил на листок бумаги печать части. Вот и получился документ в котором не было или почти не было ни одного слова правды, зато хватало орфографических ошибок.
-- По русскому языку - отлично, - оторвал меня от воспоминаний звонкий голос закончившей писать "девушки", - По литературе - отлично. Желаю вам, - торжественно закончила она объявлять оценку моих устных ответов, - столь же удачно сдать и остальные вступительные экзамены.
Передает мне свернутый листок бумаги и довольно странным тоном поясняет:
-- Это вам рекомендации по сдаче следующих экзаменов.
Встаю, одеваю берет, демонстрирую строевую стойку "смирно" и отдаю прекрасным дамам воинскую честь. Образцовый поворот кругом, победно щелкают подкованные каблуки высоких горных ботинок, и быстро на выход, пока не передумали.
В прохладном коридоре достаю, раскрываю и читаю врученный листок:
"Во время ответов на экзамене, вы совершенно машинально барабанили пальцами по столу - правой, сильно перебинтованной и тяжело раненой рукой. Советую обратить внимание на эту ошибку. Помните все абитуриенты проваливаются на мелочах. Во всем остальном реквизит и игра были безупречны. Может вам лучше в артисты податься? P.S. А что пить пиво это так обязательно? Воняет от вас просто ужасно!"
Хоть и неверным шагом, но все равно как на крыльях я вылетел из помещения института. Первым делом маме позвонил.
-- Не может быть, - узнав результат счастливо всхлипнула мама
-- Мамочка, - заюлил я, - ты просто меня недооцениваешь, как говорится: "Лицом к лицу, лица не увидать. Большое видится на расстоянии"
-- Да, - согласилась мама, - вымахал ты будь здоров ... - и поинтересовалась, - Тебе ужин готовить? Ты как ночевать домой придешь?
-- Это уж как получится мамочка ...
-- Ну и кобель же ты, - привычно вздохнула мама и связь прервалась.
Следующим барьером на полосе препятствий находилась история СССР. Экзамен сдавался устно.
Историю знает только Господь Бог, настоящие ученые историки имеют о ней только представление, хорошие студенты изучают ее по первоисточникам, все остальные по учебникам. Абитура, готовилась к экзамену по школьным программам. Даты, определения, марксизм - ленинизм, исторический материализм и прочая ... прочая ...
Иду сдавать первым. Принимает комиссия из двух мужчин. Один сухощавый, морщинистый и хорошо выбритый пребывает в явно дурном настроении. Второй, полный с неряшливой бородкой настроен скорее добродушно философски: "Все пройдет, и эти экзамены вслед за другими пройдут. Кого прикажут того и примем по блату, остальных по знаниям. Все пройдет, без следа в этом мире, а вот пиво останется. Спасибо тебе за это Господи!" Такие вот два "гуся" сидели. Тот что зол и разражен был в белой рубашке, второй одет в сероватую. Все как в детской песенке. Представляюсь, беру билет, озвучиваю номер. Наблюдаю за их реакцией на мой военный, весь такой боевой вид. С их стороны ноль эмоций. А мне в билете достались хреновые вопросы: первый - царство Урарту; второй - Венский конгресс; третий - рост национально освободительных движений после второй мировой войны и их борьба с империализмом.
Через пять минут выбор сделан и я готов к ответу. Человек без жизненного опыта безусловно пошел бы отвечать на вопросы к доброму, а вот я таких не шутя боюсь.
Знаю такой типаж "добряков", доводилось в Афгане встречать. Такой тип с милой и чуть виноватой улыбкой, полоснет тебя лезвием по горлу, а пока ты будешь хрипеть заливаясь кровью, еще и утешит: "Прости брат, не я такой, а служба у меня такая, ты уж зла то на меня не держи". Затем когда твой труп уже уберут, "добряк" вкушая заслуженный отдых и попивая пивко (в Афгане бражку) будет недовольно ворчать, что пиво разбавлено, а бражка еще не дошла.
Поднимаюсь из-за парты и без приглашения присаживаюсь отвечать на вопросы билета к бритому и злому. Тот недоуменно поднимает брови и довольно зловеще говорит:
-- Ну-с слушаю вас
-- Урарту образовалось в XIII или в конце IX вв. до н. э. - начал мямлить я.
В дальнейшем марксизмом и ленинизмом прошелся по рабовладельческому строю, не вдаваясь в подробности упомянул о войнах с Ассирией и в конце ответа выразил некоторое недоумение вроде того: а какое собственно отношение имеет Урарту которое окончательно закатилось под лавку истории аж V вв. до н. э. к истории СССР которое как известно образовалось в 1922году?
-- Значит не понимаете? - еще более зловеще чем в начале моего ответа спрашивает злой экзаменатор.
-- Уверен, что после лекций в институте я это пойму, - гордо, но скромно отвечаю я. Совершенно ясно давая понять, что я хоть и не все знаю и понимаю, но зато и не стою из себя всезнайку и полон священного задора все узнать в процессе учебы.
-- Переходите ко второму вопросу, - потребовал злой экзаменатор и раздражения в голосе у него поубавилось.
Рассказываю о Венском конгрессе 1814 - 1815 гг. Скучно, уныло, не интересно. Там они в 1814 году не поняли, там они в 1815 году дали толчок реакции и тормозили революционное движение ... но ни хрена у них толком не получилось, потому что Маркс сказал .... а Ленин дополнил ...
-- Какое из решений Венского конгресса действует до настоящего времени, - хочет "убить" меня дополнительным вопросом злой экзаменатор.
-- Э... - растерянно моргая тяну я, - ну наверно ... э...
-- Может вы хоть слышали, про дипломатический иммунитет посольств и консульских учреждений? - довольно высокомерно спрашивает злой
-- Как же, как же, - обрадовался я подсказке, - не только слышал, но и лично так сказать его нарушал
-- Это еще как?! - в свою очередь заморгал экзаменатор
-- Да вот так!
В году этак восьмидесятом ходила по частям сороковой армии развеселая байка, о том как наши десантные соколики вызвали международный скандал. Эта дипломатическая история была хорошо известна в узких кругах. А дело было так. В конце декабря семьдесят девятого и в первых числах января восьмидесятого года 103 "Витебская" дивизия ВДВ вошла в Кабул. Местные органы власти были временно парализованы, а если быть точнее, их в тот момент вообще не существовало. Десантура сначала захватила, а потом и взяла под охрану все стратегические объекты афганской столицы, в числе прочих объектов поручили нашим ребятишкам охранять и дипломатические представительства, как говорится во избежании всяких там эксцессов. И вот патруль из трех уже вконец зае...ных службой десантных орлов вдоль высокой стены уныло бредет по улочке. Непреступная каменная ограда отделяет твердыню жилой резиденции чрезвычайно полномочного посла Франции от сложностей жизни и от пышущих интернационализмом советских воинов. Но из-за твердыни раздается веселый женский смех. Высока стена, нет у наших соколов штурмовых лестниц, но задорен и волнующ женский смех. Наши курнули и сначала улетели, а затем будучи в улете запросто пересекли границу той территории Франции, что согласно международному праву находится в Афганистане. Француженки увидав наших красавцев, так легко преодолевших стену и между делом растоптавших грязными кирзовыми говнодавами Венскую конвенцию 1815 года, завизжали. Возможно от восторга, а скорее всего вспомнили волнующие устные предания и литературные рассказы своих прабабушек, о казаках пребывавших в Париже в 1814 году. Короче они орали как резанные. Что ж их можно понять. Всю "холодную войну" их пугали: "Вот придут русские, да как отъе...ут!!!" Вот значит русские и пришли, а дамы приготовились. Но наши воины, до краев наполненные просяной кашей и вспыхнувшей любовью, стали вразнобой утешающе вякать: " ... да вы не бойтесь мадам или мадмуазель, мы добрые и хорошие, мы это ... ну вроде как в гости заглянули ... ну познакомиться хотим ... а если чего ... так и это ... женится готовы ... а что ... лично я так не женатый ...и это ну как его ... а вот вспомнил: Вив ля Франс!"
Прибегает посольская охрана. "Вот отсюда мерзавцы!" - приказывают голосом и недвусмысленными жестами охранники нашим обдолбанным героям. Наши нахмурились, полные обиды, подняли автоматы и пока словесно, но очень эмоционально выразили готовность смыть кровью французов нанесенное советскому десанту оскорбление. "Достали стволы суки! - грозно потребовали сатисфакции гвардейцы десантники обращаясь к охране, - Вот щаз и посмотрим кто лучше стреляет. Мы вам бл...ям тут такое Бородино устроим ..." Охрана заткнулась, бабы визжать перестали, наши уходить не собирались. Ситуация зашла в тупик. И тут явилась Дева из Орлеана, вернее дух Жанны` д Арк вошел в самую молодую и прекрасную дочь Франции. Она подошла к главарю, вероятно определив его по сержантским лычкам на погонах, левой рукой взялась за стол автомата и пригнула его к земле, а правой схватила наглого мальчишку за ухо и поволокла его к выходу из резиденции. Про то что лучше Жанну` д Арк не злить знал каждый советский мальчик, и вот покорно опустив оружие не "солоно хлебавши" покинули территорию Францию наши солдаты. Как же тут не воспеть осанну духовной наследнице Девы из Орлеана?! Именно это и сделал депортированный за ворота, советский сержант - десантник потирая красное ухо.
Нашему командованию была вручена нота. Советскому МИДу уже в Москве всучили еще одну. Афганскому правительству (которое ни черта ни решало и ничего не могло, а посол об этом естественно прекрасно знал), для соблюдения дипломатических приличий, посол Франции выразил крайнее недоумение и возмущение. О дальнейшей судьбе наших героев история умалчивает. Но зная советских отцов - командиров, можно смело предположить, что получили они п...ей по полной программе и заодно навечно вошли в ненаписанную былинную историю ВДВ и в тайную историю дипломатических скандалов.
Подобно другим самозванцам я сделал себя главным героем этого события. Разоблачения не боялся. Ну откуда может знать преподаватель провинциального ВУЗа, что десантная бригада в которой служил я к 103 дивизии ВДВ отношения не имеет. Где уж ему отличить правду от вымысла? И я расцветил свой рассказ подробностями в духе героев Дюма - отца. Там была жгучая любовь прекрасной дочери посла к юному солдату. На их пути вставали коварные соперники в лице агентов французской разведки, так похожих на гвардейцев кардинала. Им мешали происки империализма. Но всех и всё победила нерушимая дружба десантников которые помогали герою попадать в посольские спальни и пока он там ... ну это самое ... его друзья по десантной роте запросто наеб...ли, а когда надо то и пи...ли агентов мирового империализма, которые так и не оставили своих обреченных историей замыслов помешать герою и его возлюбленной. Финал. Герой уходит на боевое задание в далекие горы, его возлюбленную жестокие родители отправляют домой. Но трагичный финал есть не конец этой истории, Париж еще увидит отважного героя и его бесстрашных друзей, но это продолжение следует только после моего окончания института.
-- Абитуриент ответ закончил, - с трудом сдерживая слезы, но еще растроганно сопя носом докладываю я экзаменатору по окончание рассказа.
-- А почему вы поступаете на исторический факультет, а на пример не на филфак, - довольно желчно интересуется экзаменатор, - там бы и учились грамотно излагать свои, так сказать, мемуары.
-- Но я же обещал прекрасной дочери Франции, вернуться за ней, - голосом негодую я
-- Это то здесь причем? - крайне раздраженно скрипит злой экзаменатор
-- Как это причем?! - широко раскрыв глаза поражаюсь я и недоумевая качаю головой, - да разве вы не знаете, что у нас на филфаке такие девушки учатся с которыми и про царицу Савскую забудешь, не то что про посольскую дочь.
-- Гм... - исходит желчью преподаватель и начинает поочередно загибать пальцы, - Дополнительно абитуриент знает: часть русского гарнизона в Париже 1814 года состояла из казаков - раз. Оба имени французской героини: имя собственное Жанна` д Арк Жанны; имя почетное Орлеанская Дева - два. Про царицу Савскую по крайней мере хоть слышал - три. На третий вопрос экзаменационного задания: "Рост национально освободительных движений после второй мировой войны и их борьба с империализмом" Ответил фактически - четыре.
Обращаясь, но не ко мне, а ко второму экзаменатору резюмирует:
-- Пять! - вежливо спрашивает, - Ваше мнение коллега?
Его бородатый коллега философски пожимает плечами, по военному этот жест расшифровывается так: "Да мне по х...й! Пять так пять. Расстрелять так расстрелять"
-- Если поступите, - чуть морща в улыбке бледные тонкие губы говорит мне экзаменатор, - в чем лично я сомневаюсь, то постарайтесь поумерить своё весьма живое воображение, для историка это вредно.
-- Что значит: Если?! - пугаюсь я
-- Вас еще ждет экзамен по иностранному языку, - грозно предупреждает экзаменатор, - а это как третий круг ада из "Божественной комедии"
-- Данте прорвался, а я чем хуже? - вставая со стула весьма самоуверенно бросил я вечно и во всем сомневающемуся желчному русскому интеллигенту
-- Гм... так вы и про Данте слышали?!
До экзамена по иностранному языку оставалось три для. Можно выучить английский язык за это время? Нет! А если вы хоть уже и отставной, но все же советский десантник? Так вот десантник с высоты падает в бездну, потом приземляется на занятую противником территорию, а не забивает свою голову, вопросами: "можно или нельзя". А если он не хочет лететь вниз к такой то матери своего супротивника, то выпускающий офицер придает ему ускорение посредство могучего удара сапогом по ягодицам. Лети родной, а уж бой покажет, что там можно, а чего нельзя. А если в штаны наложишь во время прыжка, так ты особо то не стесняйся: не ты первый, не ты последний. А заодно и не надейся, что полные штаны комбеза тебе помогут, положено убить так убьют. Повезет останешься живой. А если так то чего боятся то? Лети родной, лети ...
Ну я и полетел, по безднам любви и алкоголя. Английский язык в школе я учил пять лет. С гордостью умею считать на этом языке до десяти. Вот собственно и все основания для гордости и все знания. Прорвемся братцы! Мы что, не солдаты что ли?
Через сутки, ночью, прямо в аудитории признаюсь жутковатого вида англичанке в пылкой любви. Она требует доказательств. Доказываю, пять раз подряд. Итоговая оценка за экзамен: пять. На торжественном заседании под колокольный звон мне вручают студенческий билет. Открываю глаза. Как жаль, что это всего лишь сон. Моя комната залита солнечным светом, по бликам светила определяю время, скорее всего полдень. Определяюсь в пространстве: лежу дома на кровати. Все дребезжит и дребезжит телефон. Встаю, спотыкаясь бреду к аппарату связи, чувствую отвратительную сухость во рту, слабость во всем теле и сильнейшее желание выпить пива. Снимаю трубку телефона, чуть шевеля распухшим шершавым языком с трудом выговариваю:
-- Алё?
-- Вам к шестнадцати ноль-ноль сего дня надлежит прибыть в Комитет Государственной Безопасность, кабинет номер двенадцать, - слышу сухой безразлично казенный голос
-- Колек? Пошел ты на х...й! - еле отвечаю я и бросаю трубку.
Иду принимать душ, телефон опять трезвонит. Да пошли вы все! То в фонд Мира вызывают, то Политбюро меня просит пожаловать, а теперь уже и за КГБ взялись. Просто достали друзья-товарищи своими под...ками. Принимаю твердое решение: хватит пить!
В полном соответствии с принятым решением иду в пивнушку. Там меня уже хорошо знают. Продавщица подает мне только неразбавленное и свежее пиво. С ее стороны - это подвиг. Раз кружка, легчает! Вторая кружка, а ничего жить можно. А как известно: Бог он Троицу любит. Беру третью кружку и смакуя не спеша пью пенистое холодное пиво. Бодро, полный жизнью и с переполненным мочевым пузырем возвращаюсь домой. У двери моей квартиры ждет пожилая тетенька и со смесью ужаса и сострадания смотрит на меня, у нее через плечо на ремне переброшена большая казенного вида сумка - почтальон.
-- Вам повестка, - скорбно говорит тетенька - почтальон и протягивает мне казенного вида бумажонку. Не глядя на меня тихонько просит:
-- Распишитесь в получении.
Расписываюсь. Смотрю куда это меня вызывают? Все ясно, ждет меня не дождется контора глубокого бурения. Время прибытия 16. 00.
КГБ в СССР был окутан завесой таинственности. Граждане по-разному относились к этой, стоящей на страже мира и социализма, организации. Но почти все были уверены, там всё знают, обо всем ведают, а еще дураков там не держат. Одного из моих почтенных предков расстреляли в тридцать седьмом, затем реабилитировали в пятьдесят шестом и особых симпатий к товарищам из ЧК я не испытывал.
Ну да ладно. Войдя в здание областного управления предъявляю дежурному прапорщику повестку и паспорт. Пока прапор звонит по белому служебному телефону, осматриваюсь. Пустынно, прохладно, торжественно, уныло. Да и хрен с вами!
Прапор удостоверившись, что я не шпион, объясняет куда идти. Бодренько уминая ботинками ковровую дорожку шагаю по коридору. Кабинет номер двенадцать. Останавливаюсь и вежливо стучу в дверь.
-- Войдите, - приглашает молодой мужской голос. Тон голоса какой то неприятный. Или мне показалось?
Не успел еще представится и сесть на новенький стул за полированный приставной столик, как хозяин кабинета сразу меня огорошил:
- Кто дал вам право выдавать военные и государственные тайны нашей страны? - грозно спрашивает чекист, пытается сверкать глазами и вопрошает, - Вы хоть знаете что за это положено?
Обалдев замер перед стулом. Вытаращив глаза смотрю на молодого парня. Или он дурак или я уже до белой горячки допился. Военных тайн я никогда не знал, а государственные мне никто и думал доверять.
-- Садитесь, - смилостивился чекист, - разговор у нас с вами будет долгий.
-- Да что я такого сделал? - усаживаясь и недоумевая задаю вполне уместный вопрос.
Медленно, торжественно раскрывает чекист, канцелярскую папку и начинает читать. Оказывается, что по моим лживым россказням, части и соединения сороковой армии не сажают деревья, не строят дома и не катают на боевой технике счастливых и благодарных афганцев, как это утверждают печатные органы советского правительства, а активно участвуют в боевых действиях. А вот это подлая клевета на советский строй, это очернение великой интернациональной миссии нашего народа. А еще я лью воду на реакционную мельницу мирового империализма, из чего однозначно следует ...
"Боже ж ты мой! - ерзая ягодицами на жестком сиденье канцелярского стула и слушая как вещает мой разоблачитель думаю я, и делаю для себя удивительное открытие, - Оказывается и в КГБ дураков полно"
-- Но у вас еще есть возможность искупить свою вину, - чуток помолчав бросает мне круг надежды и спасения так и не представившийся товарищ из конторы.
-- Это еще как? - растерялся я от его глупости
-- Делом помочь органам, - доверительно сообщает чекист
-- На работу что ли к вам пойти?
-- Можно и так сказать, - чуточку скривился товарищ.
"Господи помилуй! - наконец то дошло до меня, - да они же из меня стукача хотят сделать"
Ах ты сучонок! Да у нас в части стукачей тут же мочили. Значит я в горах подыхал, пока ты тут х..ней занимался, а теперь я еще должен перед тобой тут на задних лапках выплясывать. Х..й тебе!
По полученному жизненному опыту год срочной службы за десять лет обычной жизни идет. То что этот болван меня "на пушку" берет совершенно ясно. То что он просто идиот это из его поведения сразу видно. Надо милый, надо тебя в говно мордой ткнуть. Последствия? Да и хрен с ними!
-- Если я дам признательные показания, вы даете гарантию что меня не расстреляют? - после краткой заминки с легкой тревогой интересуюсь я и волнуясь начинаю барабанить пальцами левой руки по полированной поверхности стола
-- Ну, - насторожившись тянет товарищ, - это зависит, от многих обстоятельств, - и орет:
-- Давай колись!
И вот я колюсь. Настоящий пламенный интернационалист и убежденный комсомолец, был похищен агентами ЦРУ и не выдав никаких тайн геройски погиб под пытками. Вместо него был внедрен шпион (потомок злобных клеветников и иммигрантов) которого в результате пластической операции, внешне не отличить от погибшего героя. Вот я то и есть этот самый шпион, разоблаченный проницательным сотрудником государственной безопасности. Горько раскаиваюсь, молю сохранить мою шпионскую жизнь, готов служить великому делу социализма и вместе с ЧК защищать мир во всем мире. В таком вот духе. О шпионах я знал только по книжкам. И детали "признания" о своем задании и шпионской подготовке вдохновенно переработав черпал оттуда. Судя по внешней реакции товарища, свои знания о враждебной деятельности иностранных спецслужб, он тоже получал не только из циркуляров своего ведомства, но и из художественной литературы и соответствующих кинокартин. Сам то товарищ наверно думал, что выражение лица у него "каменное", но было заметно, что его волнует и манит трепетная надежда: "А вдруг?! Это же какой взлет в карьере! Орден! Это минимум. Повышение по службе - вне всяких сомнений. Глядишь еще и Москву переведут!"
-- Все изложите в письменном виде, - сурово приказывает товарищ давая мне чистые листы белой бумаги и дешевую шариковую ручку, а сам по внутренней связи звонит и с нотками подобострастия просит:
-- Очень прошу вас зайти ко мне. Срочно! - короткая пауза и снова, - детали изложить не могу. Но дело чрезвычайно срочное! Да! Думаю, что оно как раз в компетенции именно вашего управления.
Пишу свое "признание", а сам все сомневаюсь, а вдруг он психиатра пригласил. Не задает вопросы, не уточняет детали. Может он как и я, просто под дурака косит.
Минут через десять, когда основная часть моего "признания" была уже готова, в кабинет заходит еще один товарищ. Возраста неопределенного, телосложения среднего, одет в летние голубенькие джинсики, белая рубашечка с короткими рукавами, обут в легонькие туфельки, лицо такое округлое заурядно простецкое. Прямо Иванушка - дурачок. Товарищ отведя "Иванушку" к окну тихо докладывает. "Иванушка" во время доклада смотрит в мою сторону и слегка улыбается.
Все абсолютно ясно я разоблачен, а с профессиональной лаской улыбается мне врач. Плакало мое поступление в институт, тайного агента мирового империализма в него еще примут, а вот психа никогда.
Выслушав доклад Товарища, "Иванушка" присел за стол и бегло просмотрев содержимое папочки, закончив вежливо попросил:
-- Гражданин шпион, разрешите взглянуть на ваши показания
Протягиваю свое рукописное "признание" и неуверенно спрашиваю:
-- Вы сохраните мне жизнь?
-- Не ссы пацан все будет в норме, - ласково утешает меня врач "Иванушка"
-- Не понимаю, - прочитав мое творение с явным сомнением в голосе говорит "Иванушка", - как с таким знанием русского языка, ты смог получить "отлично" на экзамене по русскому и литературе? - пренебрежительно щелкает пальцами руки по исписанным листам, - У тебя же тут ошибка на ошибке.
-- Это я от волнения, - покраснев и смутившись оправдываюсь я, - а вообще при подготовке в шпионском центре у меня по русскому языку было твердое "четыре"
-- Если по двенадцатибальной системе оценивать то тогда конечно, как раз четыре и выходит, - с горечью вздыхает "Иванушка", небрежно просит, - Хорош придуриваться, я же тебя сразу узнал.
"Я тебя узнал!" - так в кульминации книги или фильма положительный герой, говорит отрицательному "герою", дальше добро торжествует, а злодей наказан. Только я же не злодей, я обычный парень, ну чего вы до меня дое...лись?
-- Штаб десантно - штурмовой бригады, дислокация Кундуз, март восемьдесят первого года. Допрос. Ты был помощником дежурного по штабу. Бледный, худой такой, то телефон приносил то воду. Помнишь? Тебя еще начальник разведки бригады водкой отпаивал, - улыбаясь и наблюдая за моей реакцией говорит "Иванушка"
-- Ты то откуда знаешь? - угрюмо спрашиваю я и как в кошмаре снова вижу:
Как бойцы из бригадной разведроты приволокли в штаб на допрос, взятого душмана. В палатке штаба нестерпимая вонь от крови и рвоты, бешено кроют матом офицеры еле успевает переводить их вопросы переводчик. Сплевывая кровь и рвоту старательно отвечает на них обмочившийся и в паузах ответа ревущий от нестерпимой боли афганец. Это его отряд захватил в плен солдат из 201 МСД. Над мальчишками надругались и убили. Теперь взяли в плен его, теперь он кричит от телесной муки и молит о милосердии. Пощады не будет! Все выложит и всех предаст душман и только потом ему дадут умереть. Вот там у входа в палатку стоит бледный и растерянный пацан - это я. Когда все будет окончено, офицеры жадно полными стаканами начнут жрать водку без закуски, запивая сивуху принесенной мною водой. И мне не жалея дорого пойла нальют полный стакан, я залпом выпью и быстро опьянению: от хлещущих по палатке волн ненависти; от чужих мук; от пролитой крови; от жалости к нашим погибшим ребятам; от войны. И уже пьяного меня потреплет по плечу незнакомый офицер одетый в афганскую форму. "Не ссы пацан все будет в норме, - уходя скажет он, - быстро привыкнешь" Я привык, а вот теперь дома хочу отвыкнуть. Да только не отпускает память.
-- Откуда знаешь? - повторяю вопрос и с ненавистью смотрю на "Иванушку".
Нет чекист в свою память я тебя не пущу. Не хрен тебя там делать. Там место только для тех кто вволю со мной афганского дерьма хлебнул.
-- Здесь вопросы задаем мы! - громко надменно встревает в разговор младший конторский товарищ
-- Помолчи! - небрежно как от мухи отмахивается от его реплики "Иванушка" и мне:
-- Я в ХАДДе (ХАДД афганская госбезопасность, аналог советского КГБ) советником был, в том допросе участвовал, вот и вспомнил тебя. Память то у меня профессиональная
Закружилась у меня голова, отлила кровь, похолодело под сердцем и вскакивая со стула:
-- И что же профессионал х..ев, - выплевывая слова кричу я ему, - теперь меня допрашивать будешь? В стукачи вербовать? Помнишь как тогда про того духа говорили: "Всех сдал сучара! Даже умереть толком не мог!" Так вот, х..й тебе! Стукачом не был и не буду! И еб..л я твою контору во все дыры ...
Вопросительным знаком застыл у окна молодой бурильщик из конторы, стерлась улыбка с лица "Иванушки", криком выплеснув злобу замолчал я.
"Ну вот и звиздец пришел, - тоскливо думаю, - дернул меня черт за язык вот и расхлебывай. Лучше бы меня в Афгане убили. А теперь или посадят или в психушку запихнут"
В армии уж как хреново было и то сдерживался, а тут чувствую, что заплачу, от обиды зареву. За что?
-- А тот капитан ... ну ваш начальник разведки, он как майора получил? Мне так за то дело досрочно очередное звание присвоили, - тихо спрашивает "Иванушка", предлагает, - Воды хочешь?
-- Получил, - проглотив комок в горле нехотя отвечаю, - пулю под Кандагаром, а воду ты сам пей, а я уж нахлебался вашего гостеприимства
-- А время уже восемнадцать часов, - посмотрев на настенные часы заметил "Иванушка", - рабочий день закончен, - и небрежно властным тоном приказывает молодому конторскому товарищу:
-- Лейтенант пулей в буфет и возьми там ... - смотрит на меня и спрашивает, - Тебе чего взять коньяку или водки? - и не дожидаясь ответа продолжает, - хотя ребят только водкой поминают, - поворачивается в сторону напрягшегося гэбешного летёхи, - Возьми литр водки, приличной закуски и доставь в мой кабинет, ну чего там еще ...
-- А еще бегом марш! - быстро придя в себя и уверенно хамским тоном дополняю я команду отданную молодому чекисту, - И бегом! Бегом! Когда тебе старший по званию приказывает
-- Не наглей! - осаживает меня "Иванушка" и подсовывает своему юному коллеге утешительную пилюлю, - сходи уж не в службу, а в дружбу
-- Есть товарищ майор! - неумело пытается вытянуться в струнку лейтенант.
Кабинет у майора побольше, мебель побогаче, на столе телефонов побольше, в углу небольшой аккуратненький сейф установлен. На стене повешен обязательный портрет Дзержинского. Сейф с чекистскими тайнами стоит, основатель ВЧК висит, а мы сидим. Я с удобствами на диване, майор на кресле. Между нами сервировочный столик на колесиках. На столе все чем богат буфет провинциального управления КГБ. Выпили, закусили консервированной осетриной. Еще выпили, закусили черной икоркой, не жалким бутербродом с тоненьким слоем икры на кусочке хлеба, а по браконьерски, столовой ложкой брали зернистую икру из жестяной банки. Третий раз майор до краев стаканы налил, без слов залпом выпили ледяную отличного качества водку.
-- Ты побольше икры ешь, - уплетая икру советует чекист, - тогда и не захмелеешь, всегда в норме будешь.
-- А ведь ты не местный, - не спрашиваю, а утверждаю я
-- С чего ты взял? - прожевывая икорку интересуется майор
-- Так у нас в городе каждый ребенок знает, что если водку икрой закусывать, никогда не опьянеешь, это само собой разумеется и местный своему земляку в жизнь этого не скажет. Ты из Москвы? Начальник небось? То-то этот щенок перед тобой так прогибался
-- Гм... - оторвавшись от еды, с интересом рассматривает меня чекист. На верхней губе у него прилипли зернинки икры, - Почему это начальник да из Москвы?
-- Да тон, когда ты с летехой разговаривал, был этакий ласково - пренебрежительный, так только московские начальники в провинции с аборигенами разговаривают. А закуска? Сам смотри, - я кивнул на заставленный столик, - икра и красная рыба. Ее столичным гостям первым делом подают, наши то все больше мясное ассорти предпочитают. Надолго к нам в командировку?
-- Какой наблюдательный, - уходя от вопроса с иронией говорит майор, - может и вправду к нам пойдешь работать? - и заметив выражение моего вытянувшегося лица, быстро уточняет, - не боись не стукачом, в кадры. Дам тебе рекомендацию. Направим на учебу. Образование у нас приличное дают.
-- Нет, - подумав и чуть вздохнув отказался я, - не хочу принести вред безопасности нашей Родины. Ну какой на хер из меня чекист? Я же трепло, бабник и выпить люблю, и самое главное дураков не перевариваю.
-- Не хочешь и не надо, - обиделся майор и разлил еще по одной
-- Слышь, а чего там в папочке то про меня написано, - мягко и вкрадчиво любопытничаю я и заодно по дружески советую майору, - хватит икру без хлеба жрать, завтра ведь поносить будешь
-- Чего надо то и написано, - скривился майор, невесело утешает,
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Сергей Демяшов




Зарегистрирован: 07 Сен 2005
Сообщения: 1211
Откуда: Личная резиденция рядом с Москвой

СообщениеДобавлено: Вт Окт 07, 2014 5:50 pm    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

Наконец-то дочитал прозу Игоря Славина, не прошло и трёх недель. И не потому, что, как нынче говорят тинэйджеры: «многабукаффниасилил»… Ну, не получается у меня сосредоточиться, когда несколько предложений, вроде бы объединенных одной мыслью, находятся друг от друга на расстоянии двойного интервала и более.
Руслан, это что? Трудности выкладки большого текста на Форуме или «задумка» автора?

Также не могу понять здешнее «фехтование»: верю - не верю, факты - не факты, правда – неправда, нравится – не нравится, черное - белое; даты, фамилии, явки, пароли и т.п. - «в студию»…
Ведь автор уже в самом начале повествования прямо сказал: «Что-то я помню хорошо, что-то уже забыл. Прошло время. Это воспоминания отдельного солдата из отдельного подразделения ВДВ и пишу я именно так, как всё виделось мне именно моими глазами, и слышалось моими ушами. Не примите это за истину в последней инстанции». ВСЁ!!! Ни больше, ни меньше…
У меня тоже есть «вопросы-непонятки» к автору, но другого плана: почему?, мог ли?, зачем?, откуда? и т.п. Естественно, они предполагаются в развёрнутом виде. Однако задавать их через «посредника» (Руслан, ничего личного!!!) считаю нецелесообразным. В «пути» (в любую, причем, сторону!) могут затеряться те или иные «акценты» и, в итоге, будут неверно истолкованы…
Но на несколько общих вопросов можно ответить и через Руслана:
1. Для какой читательской аудитории предназначаются воспоминания? Когда и где они были опубликованы впервые? Где, кроме данного Форума и «Десантуры.ру», они ещё размещены? Планируется ли их распространение в печатном виде?
2. Какие произведения, в каком году и кем были выдвинуты на соискание Нобелевской премии по литературе, Национальной литературной премии «Поэт года» (дважды) и Литературной премии «Наследие»? Где они (произведения) публиковались? Есть ли печатные издания? Думаю, что не только мне было бы интересно их прочитать.

А пока здесь просматривается лишь «триптих маслом», к сожалению:
Обсуждение темы -
Посетители Форума -
Автор воспоминаний -

Ничего личного. Всем всего самого доброго. Берегите себя.

_________________
Бесстрашию и мужеству парней
Свои стихи и песни посвятим.
За недошедших до конца друзей
Мы кружку с водкой молча пригубим...
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение Посетить сайт автора
Рус




Зарегистрирован: 30 Июн 2010
Сообщения: 1556
Откуда: Казахстан, Астана

СообщениеДобавлено: Вт Окт 14, 2014 3:29 pm    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

Сергей Демяшов писал(а):
...Руслан, это что? Трудности выкладки большого текста на Форуме или «задумка» автора?..

Сергей, разместил материал так, как изложено Игорем Славиным. Лишь с разбивкой воспоминаний на четыре части, на форуме некоторые из которых размещены 2-мя - 3-мя сообщениями. Не помещались по другому.

Сергей Демяшов писал(а):
...Но на несколько общих вопросов можно ответить и через Руслана:
1. Для какой читательской аудитории предназначаются воспоминания? Когда и где они были опубликованы впервые? Где, кроме данного Форума и «Десантуры.ру», они ещё размещены? Планируется ли их распространение в печатном виде?
2. Какие произведения, в каком году и кем были выдвинуты на соискание Нобелевской премии по литературе, Национальной литературной премии «Поэт года» (дважды) и Литературной премии «Наследие»? Где они (произведения) публиковались? Есть ли печатные издания? Думаю, что не только мне было бы интересно их прочитать...

Сергей, отвечаю:
1.1. Аудитория. По части "Десантуры" аудитория - пользователи и посетители этого портала, воспоминания Игоря Славина размещены в соответствующем разделе http://desantura.ru/veteran/. Не скрою, на начальной стадии согласований с автором я планировал вырезать размышления, выводы и т.п., оставив по возможности лишь сухие воспоминания, аналогично, как в других материалах этой рубрики портала. Но автор отказался от такой значительной правки его текста, по согласованию с админом "Десантуры" разместил, практически, как есть, т.е. как было у автора по состоянию на сентябрь 2014.
Размещение на АиГ, изначально преследовало цель добавить персональную "страничку" автора на форуме. Персональная тема и была заведена, план был стартовать с воспоминаний (раз уж я добрался до их публикации с согласия автора), после них пополнять тему стихами Игоря Геннадьевича. Это про мотивы себя любимого.
На какую аудиторию рассчитывает автор, посреднические домыслы приводить не буду.
1.2. Впервые воспоминания Игоря Славина опубликованы на Стихи.ру - http://www.stihi.ru/2014/02/12/5888. По крайней мере, с более ранней датой в сети я не нашел. Да и автор всегда дает ссылку на Стихи.ру с комментарием, что воспоминания не являются завершенными и постоянно дополняются.
1.3. Точно не скажу. Можете поискать в сети по наименованию. Что касается меня, после "Десантуры" продублировал их на форуме журнала "Братишка" и на в блоге на казахстанской площадке "Ювижн".
1.4. Не знаю. Я лично таких планов не имею.
2.1.; 2.2; 2.3 Не искал такие сведения и не располагаю информацией. Указано в биографической справке, предоставленной автором.

Сергей Демяшов писал(а):
...У меня тоже есть «вопросы-непонятки» к автору, но другого плана: почему?, мог ли?, зачем?, откуда? и т.п. Естественно, они предполагаются в развёрнутом виде. Однако задавать их через «посредника» (Руслан, ничего личного!!!) считаю нецелесообразным. В «пути» (в любую, причем, сторону!) могут затеряться те или иные «акценты» и, в итоге, будут неверно истолкованы…

Полностью согласен и никаких обид.
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Показать сообщения:   
Начать новую тему   Ответить на тему    Список форумов Сайт "Автомат и гитара" -> Мысли вслух Часовой пояс: GMT + 6
На страницу Пред.  1, 2, 3  След.
Страница 2 из 3

 
Перейти:  
Вы не можете начинать темы
Вы не можете отвечать на сообщения
Вы не можете редактировать свои сообщения
Вы не можете удалять свои сообщения
Вы не можете голосовать в опросах
Вы не можете прикреплять файлы в этом форуме
Вы можете скачивать файлы в этом форуме