|
|
|
|
|
|
|
|
|
| |
|
или морские камешки для Димы Григорьева. |
|
На крохотной кухоньке однокомнатной хрущевки нет места холодильнику, зато свободно умещается большая птичья кормушка, глядящая на улицу. Эта нелогичная с точки зрения практической жизни деталь характерна для повседневного обитания семейного дуэта Иры Христиановой и Димы Григорьева. В той же кухне над небольшим обеденным столом нависают полочки с множеством согревающих памятных вещей. Среди них – кубок лауреатов Грушинского фестиваля, особое место - диску с душевным пожеланием Виктора Берковского, мэтр с теплотой относился к дуэту, они вместе готовили программу для концертов в Штатах, когда прошлым летом тяжелая болезнь оборвала жизнь Виктора Семеновича… И повсюду вдоль стен диски, кассеты, всякие штучки и штуковины, надаренные многочисленной оравой друзей, как правило, собратьев по авторской песне. Друзья эти с утра до ночи буквально наводняют квартирку в подмосковном Реутове, они останавливаются здесь проездом в столицу, репетируют, учатся, столоваются и просто заскакивают поделиться радостными и грустными новостями. По будням, праздникам и выходным они делят немногочисленные метры с учениками, которым тоже нравится кухонька, преобразованная в классную комнату. И что удивительно, хрущевка, точно теремок, уютно вмещает всех стучащихся в дом. Только в отличие от теремка наш дом равновесия не теряет и не рушится. Более того, с благодарностью собирает и держится, и дышит теплом друзей, песнями, творчеством. Часто только уже глубокой ночью Дима остается на кухоньке один. Когда и любимая Ириша, в семейном обиходе великая Пуфи, уходит, прикрыв тихонько дверь. И вот тогда он возвращает полученную светлую энергию, переплавляя их в свои негромкие гитарные пьесы, когда любые слова, даже слова песен должны утихнуть. Он вслушивается в далекие миры и рисует свое счастье звуками. И музыка Григорьева сродни охоте на солнечных зайчиков, пробившихся сквозь тени ветвей и прыгающих в ясные дни на стенах его безразмерной кухни: вдохновение улавливает лишь свет, пробившийся сквозь серость житейских неурядиц и будничной суеты. Не борьба с миром, но любование им, некое по духу моцартовское созерцание, проникающее радостью, гармонией и светлой грустью мира сего… Признаться, меня всегда удивляло несоответствие жизни Дмитрия и его мироощущения. Судьба не раз переламывала этого человека, заставляла начинать сначала, указывала более надежные и простые пути устройства бытия, а он неуклонен в пути своем и, как подсолнух, всегда найдет способ увидеть солнышко. Мы дружны с мамой Димы, Людмилой Никифоровной, моей учительницей в музыкальной школе, и она много мне еще в годы далекой юности рассказывала о впечатлительном хрупком мальчишке, который «видел» симфоническую музыку в цвете и удивительным образом мог передавать движение в пластилиновых фигурках. Но в пору, когда полыхал Афганистан, Дима после школы пошел в военное училище. Окончив его, распределился на Кавказ, ставший уже тогда «горячей точкой». Советский Союз расползался, разрушались государственные институты, и армия, словно пасту из засохшего тюбика, выдавило старшего лейтенант Григорьева на «гражданку», ей тогда было не до своих младших офицеров. Вернувшись в родной Краснодар, после долгих мытарств выпускник престижного военного вуза устроился кочегаром в котельную – известное прибежище поэтов, художников и музыкантов советской поры. Семья распалась, дочку забрала жена… Спасала гитара. С юной поры. Она стала дверью в мир гармонии и света, точкой опоры. А потом и авторская песня - душевная, завораживающая и уносящая. Но и в авторской песне Дима больше всего радовался умному, тонкому, «музыкальному прочтению» стихов. И сам без остатка растворялся именно в музыке. Неудивительно, что в гитарно-песенной среде, в краснодарском клубе КСП, Григорьев и встретил свою настоящую жену, горячо любимую Иришу, и жизнь из саморазрушающейся стала самосозидающей. Трудности, понятно, остались. Впереди был авантюрный переезд в Подмосковье, куда зазвали друзья, дефолт, когда, заработав уроком игры на гитаре где-то в Москве, Дима тут же бежал в магазин купить продукты: жили впроголодь. Однако с приходом Иры жизнь наполнилась особым смыслом, изменился общий настрой. И всему этому вновь и вновь искался эквивалент в улыбчивых лучистых пьесах. Примечательно: светлое мировосприятие, которое всячески поддерживает Ириша, точно магнит, заставляет тянуться к Димке даже тех, кто когда-то, в трудные времена, с ним порвал. Он сейчас нормально общается с бывшей супругой, первая дочка его любит не меньше второй… На мой взгляд, сегодня Дмитрий – один из самых интересных гитаристов в российской авторской песне. Позволю себе лишь одну иллюстрацию. Полувековой юбилей авторской песни, собравший большинство самых видных бардов, проходил в Кремлевском Дворце Съездов. Пригласили и нас, квартет «Лирики»: Дмитрий Григорьев, Ирина Христианова, Виктор Трофимов и ваш покорный слуга. Так вот Диму пятеро(!) участников концерта попросили подыграть им на сцене. Они были уверены, что даже сходу он все сделает как надо. Правда, организаторы разрешили Григорьеву тогда выйти к микрофонам лишь трижды, дабы не мелькать, но это дела не меняет. А гитарных пьес у Дмитрия Григорьева «накопилось» уже на целый альбом. Он написал и издал ноты, на выходе – заветный лазерный диск. Задерживает лишь то, что Димка вечно и ужасно недоволен своим звуком. Но есть надежда, что и он когда-нибудь поймет банальную истину: предела совершенства не существует. Важно отметить: альбом хвалят известные педагоги по классической гитаре, произведения из него с удовольствием играют студенты консерваторий и их выпускники. Одна из пьес называется «Морские камешки». Название напомнило мне Исаака Ньютона, который считал, что его теософские труды переживут века, а в физике себя сравнивал лишь с мальчиком, собирающим камешки на берегу моря. Естественно, речь здесь не о величии – о призвании и душе человеческой… Михаил МИХАЙЛОВ. 
|